когда они появились в количестве от 500 до 600 всадников. Они наступали с громкими криками и открыли сильный огонь, который был возвращен греками с высот; и пока те занимали их, корпус Тарелла двигался вдоль подножия холмов, чтобы оказаться между ними и Артой, в то время как полковник Дания, командовавший филэллинами, привел свой корпус в движение, чтобы обойти их слева и подставить под огонь нерегулярных отрядов. Они только что обошли их левый фланг и были уверены в достижении своей цели, когда Мехмет-паша, турецкий командир, приказал отступить. Дания, разъяренный тем, что его добыча ускользает, и не обращая внимания на численность врага, крикнул своему маленькому корпусу атаковать штыками. Приказ едва был отдан, как его выполнили; но турки не стали принимать атаку и ушли, сопровождаемые криками греков и под огнем корпуса Тарелла, который не успел достичь своей цели. Филэллины преследовали их на протяжении четырех миль до самого близкого расстояния от Арты.
Войска оставались в полном бездействии несколько дней, ожидая подкреплений из Мореи. В это время они сильно страдали от недостатка снабжения, и многие иностранцы заболели, а некоторые умерли из-за скудности и плохого качества провизии, которую им выдавали. Один итальянский филэллин по имени Мональди исчез однажды ночью, что вызвало много беспокойства и догадок. Он был человеком замкнутым и меланхоличным, и считалось, что он покинул лагерь, чтобы уединиться для размышлений, как это было его привычкой; но никто не мог понять, что с ним случилось, и суета войны скоро заставила его забыть. Новости о смерти Балеста и блестящем подвиге Канариса достигли лагеря в докладе центрального правительства президенту. Также поступили сведения о тяжелом положении сулиотов, которые не могли обеспечить себя провизией, так как их связь с побережьем была полностью прервана; и Марк Боцарис решил прорваться через линии врага, чтобы поддержать своих братьев.
Соответственно, вечером 3 июля он отправился с 300 сулиотами в свою опасную экспедицию, оставив армию значительно ослабленной его уходом, а также многочисленными дезертирствами, которые происходили почти ежедневно. Поскольку теперь было трудно удерживать Комботи, и было важно скрыть малочисленность своей армии от врага, президент решил, что корпус Тарелла и ионическая рота Панны займут высоты Петы, которые командовали равниной Арты; в то время как он сам с филэллинами и морейцами Янни Колокотрониса займет позицию в лесу Лангада, чтобы наблюдать за ущельями Марин Орос и держать их открытыми для войск, которые он ожидал из Пелопоннеса.
Пета, которая находится на очень коротком расстоянии от Арты, уже была занята капитаном Гого и его арматолами. Подполковник Штиц, которого Маврокордатос отправил несколькими днями ранее для осмотра этой позиции, был крайне удивлен постоянным общением, которое происходило между этим капитаном и турками из Арты, которые каждый день отправляли ему вьючных животных,