колени.
Игнар бесцеремонно поправлял меня, трогая кожу. Дотрагивался до бедер, перенаправлял таз, чтобы распределить вес. В этом не было ничего плотоядного, но его ладони обжигали в тех местах, где он касался меня.
– Выпрями руку. Полностью. Крепче сожми меч.
Плечи стали затекать, а локти сгибаться. Игнар обходил меня, почти вплотную, прижимался ко мне и поправляя. Вторую ладонь он положил мне на оголенный живот и потянул на себя, меняя угол наклона.
– Ты молодец, – прошептал он мне на ухо. По телу волной разлился жар, и я порывисто выдохнула. – Теперь понимаешь, почему неудобно заниматься в такой одежде?
Паршивец играл со мной и хотел проучить! Я развернулась так, чтобы наши носы почти соприкоснулись. Нас разделяло несколько сантиметров, когда я наклонилась еще ниже и прошептала:
– В следующий раз я надену что-нибудь другое.
Игнар моргнул. Его ресницы опускались так медленно, что я не могла понять, сколько прошло времени. Кто из нас угодил в ловушку? Он? Или я?
Но вот он быстро отскочил, тряхнув головой. А я уловила нотки разочарования, промелькнувшие во мне. Может, тело истосковалось по мужским прикосновениям? Иной причины для этой тяги между нами просто не существовало.
– Повтори позу.
– Не переходи границы! – процедила я, но все же послушно выполнила указание. Правда, теперь Игнар поправлял меня с помощью меча.
– Работы много, но, думаю, при твоем упорстве мы быстро справимся.
Я со стоном бросила деревяшку на землю и потянулась. Игнар, видя мое пренебрежение, поморщился.
– Не играй со мной, Игнар, – неожиданно для него произнесла я.
Что-то в его взгляде щелкнуло, и он, хватая меня за руку, притянул к себе.
Игнар замер, тяжелым взглядом приковав меня к месту. Горячее дыхание опалило мне кожу, и краска тут же прилила к щекам. Он опустился ко мне – и вновь мое сердце непослушно пустилось в бег – и тихо проговорил:
– Если твой взгляд способен приковать. – Игнар медленно моргнул. – Если голос заставляет подчиниться, а твой аромат сводит с ума. А губы… – он умолк, а я алчно ожидала продолжение, – гипнотизируют, не давая оторвать взгляда. – Словно нарочно он прикусывает свою нижнюю губу, вынуждая меня опустить взгляд. – Используй это, – мое дыхание стало прерывистым, – против врага.
Холодное лезвие ощутимо кольнуло живот, отрезвляя меня. Досада ударила в голову, принося горький вкус разочарования на языке.
– Игры кончились, Теодора, – сказал Игнар с долей жестокости в голосе, но в глазах плясала грусть тонкими всполохами фиолетовых ореолов. – Осталась только война.
Игнар отпустил меня или это я оттолкнула его? Не оглядываясь, я сорвалась с места и исчезла в темноте коридора.
Я нашла комнату, которую мысленно называла своей. Злость бушевала. Но не на Игнара, а на себя. Если бы я просто сделала то, что он сказал, всего этого не было. Но я, словно упертый баран, как и всегда, делала глупости.
Игнар