что они совсем вам не понравились. Ну а теперь, мисс Долтри, позвольте считать тему причесок исчерпанной и спросить, какое впечатление произвел на вас Ланкашир.
– О, здесь очень красиво, – восхищенно ответила Кейт и, не сдержавшись, полюбопытствовала: – А у вас дома, в Марбурге, пейзажи совсем другие?
Разумеется, собеседник улыбнулся. Должно быть, решил, что она поступила предсказуемо и сразу перевела разговор в более безопасное русло. Кейт посмотрела с легким осуждением, хотя и не верила, что посыл достигнет цели. Люди подобного склада обычно не замечают ни иронии, ни презрения.
– Здесь намного больше зелени, – заговорил принц. – Когда езжу верхом по окрестностям, не могу отделаться от мысли, что английская природа противоречит английскому характеру.
– В каком смысле? – Чья-то рука забрала из-под носа Кейт тарелку с рыбой и поставила другую. Очевидно, этот ужин относился к числу тех, о которых ей доводилось лишь читать: с двадцатью четырьмя переменами блюд и пятнадцатью десертами. Поистине королевское меню.
– Англичане так скромны в отношении плодовитости, – с улыбкой пояснил принц, – а растительность поражает буйным, безудержным стремлением к продолжению рода.
От неожиданности Кейт едва не потеряла дар речи.
– Вы… вы не имеете права говорить со мной на такие темы.
– До чего же поучительная беседа! Судя по всему, природа в Англии относится к той же категории, что и волосы: говорить о ней за столом не принято.
– Значит, в Марбурге вы свободно обсуждаете плодовитость с юными леди? – уточнила Кейт, на всякий случай стараясь говорить тихо: сидевшая напротив пожилая особа посматривала с подозрительным вниманием.
– О, плодовитость во всевозможных проявлениях, – невозмутимо подтвердил собеседник. – Видите ли, при дворе великого герцога страсти кипят поистине безудержно. Надо признать, что, как правило, кипение заканчивается быстро, но зато протекает особенно бурно. Правда, сейчас, во время правления брата, обстановка заметно изменилась.
Кейт не смогла скрыть искреннего интереса.
– Но почему же? Неужели нынешний великий герцог каким-то образом подавляет придворных? Вы кажетесь настолько… – Она испугалась и замолчала. Разве позволено давать характеристики королевским особам?
– Ах, до чего же хочется узнать, каким я кажусь! Но из страха услышать гневную отповедь скажу лишь, что примерно год назад брат пригласил ко двору болезненно благочестивого проповедника и уже спустя неделю тот убедил подданных отказаться от любых развлечений, кроме тех, которые получили одобрение церкви.
– Полагаю, на вас влияние не распространилось, – покачала головой Кейт и тут же спохватилась: да, она снова дала собеседнику повод всласть порассуждать о себе, любимом. Должно быть, такова привилегия принцев: притягивать к собственной персоне все разговоры.
– Я проявил категорическую невосприимчивость к риторике отца Пранса, – усмехнулся принц. – Надо заметить, очень неудачно. Вскоре выяснилось, что брат Огастас считает идеи проповедника