волосы, ее хвост, выбившиеся пряди, его куртку, чуть приподнятую ветром. Рисунок получился живым, и Аня улыбнулась, глядя на него. Это было не просто изображение – это было чувство, которое она не могла выразить словами.
Часы пробили десять, и она поняла, что пора собираться. Аня надела джинсы, теплый свитер – серый, с мягким ворсом, который всегда успокаивал ее, – и кеды. Она посмотрела в зеркало, поправила волосы, убрала выбившуюся прядь за ухо. "Зачем я вообще волнуюсь?" – пробормотала она, но знала ответ. Ей хотелось, чтобы Артем заметил ее – не просто как новенькую, а как кого-то, кто уже стал частью его мира.
Она спустилась в гостиную, взяла рюкзак, положила в него карту, письма и тетрадь. Потом села у окна, глядя на дорогу. Время тянулось мучительно медленно, каждая минута казалась вечностью. Аня думала о том, что будет ночью – о заброшенном доме, о тайне, которую они могут найти, но больше всего о том, каково это – быть рядом с Артемом в темноте, под звездами, когда весь мир спит.
Ровно в полночь она услышала рев мотора. Аня выбежала на крыльцо, сердце колотилось, как барабан. Артем остановился у ее дома, снял шлем и посмотрел на нее. Его волосы были растрепаны, глаза блестели в свете луны, а улыбка – та самая, от которой у нее внутри все переворачивалось – была шире, чем обычно.
"Готова, кладоискательница?" – спросил он, и его голос был мягким, как ночной ветер. Он протянул ей второй шлем, и Аня заметила, что он чуть дрожит – то ли от холода, то ли от чего-то еще.
"Готова," – ответила она, надевая шлем. Она села сзади, обхватила его талию, и на этот раз не было никакой неловкости – только тепло, которое пробивалось через его куртку. Мотоцикл рванул вперед, и ветер хлестал по лицу, но Ане было все равно. Она прижалась к нему чуть ближе, чувствуя ритм его дыхания, и подумала, что этот момент – лучшее, что с ней случалось за долгое время.
Они ехали вдоль реки, и луна освещала путь, бросая серебряные блики на воду. Аня смотрела на его затылок, на волосы, которые шевелил ветер, и чувствовала, как внутри растет что-то новое – нежное, трепетное, как первый цветок после зимы. Она не знала, что это – дружба, влюбленность или что-то среднее, но ей нравилось это чувство.
Когда они остановились у реки, Артем помог ей слезть, придержав за руку. Его ладонь была теплой, чуть шершавой, и Аня не хотела отпускать ее. Он посмотрел на нее, и в его глазах мелькнуло что-то – удивление, нежность, что-то, что заставило ее сердце пропустить удар.
"Ну что, начнем?" – спросил он, отпуская ее руку. Аня кивнула, и они пошли к дубу, который теперь выглядел еще величественнее в лунном свете.
Дуб стоял как страж ночи – огромный, с ветвями, которые касались неба, и корнями, что уходили глубоко в землю. Луна освещала его, бросая длинные тени на траву, и Аня чувствовала, как сердце бьется в такт шагам. Артем шел рядом, чуть впереди, и его силуэт в лунном свете казался частью этой картины – таким же загадочным, таким же притягательным. Она украдкой смотрела на него: на его плечи под курткой, на волосы, которые ветер трепал, как будто играл с ними, на то, как он сжимал