изгоем, отступником, предателем. В мир, где ему предстояло стать… ведьмаком.
– Куда ты? – услышал он резкий окрик.
Он обернулся. Перед ним стоял брат Марк, его глаза метали молнии.
– Что тебе нужно? – спокойно спросил Августин.
– Ты предал нас! – закричал Марк. – Ты бежишь! Ты отрекся от веры!
– Я устал от вашей веры, – ответил Августин. – Она прогнила насквозь.
– Ты пожалеешь об этом! – взревел Марк, выхватывая меч. – Ты заплатишь за свою измену!
Августин вздохнул. Он не хотел драться с Марком. Он все еще испытывал к нему теплые чувства. Но он понимал, что у него нет выбора.
– Ты не оставил мне выбора, – сказал он, обнажая свой собственный меч.
Марк бросился на него с яростным криком. Августин парировал его удар и контратаковал. Мечи скрестились, искры посыпались во все стороны.
Марк был молод и силен, но Августин был опытнее. Он долго служил в Инквизиции, он знал множество приемов и хитростей.
Он отбил атаку Марка и нанес ему удар в плечо. Марк закричал от боли и отступил.
– Сдавайся, Марк, – сказал Августин. – Я не хочу тебя убивать.
– Я лучше умру, чем предам веру! – ответил Марк, бросаясь в новую атаку.
Августин вздохнул. Он понимал, что Марк не отступит. Он принял решение.
Он блокировал удар Марка и нанес ему удар в живот. Марк упал на землю, задыхаясь от боли.
Августин склонился над ним.
– Прости меня, Марк, – сказал он. – Я не хотел этого делать.
Марк посмотрел на него с ненавистью.
– Ты гори в аду, предатель! – прохрипел он.
Августин закрыл ему глаза и поднялся. Он посмотрел на тело Марка, лежащее на земле. Он чувствовал, как его сердце разрывается от боли.
Он понимал, что теперь он не просто изгой, не просто отступник. Он – убийца.
Он развернулся и пошел прочь от монастыря, прочь от своего прошлого, прочь от своей веры. Он шел в неизвестность, в мир, где ему предстояло стать… ведьмаком. И он знал, что этот путь будет долгим и трудным, полным опасностей и испытаний. Но он был готов к ним. Потому что у него больше ничего не оставалось. Только этот путь. И только надежда, что он сможет найти в конце этого пути хоть какое-то искупление.
Солнце уже клонилось к горизонту, когда Августин, а точнее, теперь уже Мордус, углубился в густой лес. Он шел без цели, повинуясь лишь инстинкту, убегая от прошлого, от преследователей, от самого себя. Кровь брата Марка, кажется, въелась ему под кожу, отравляя каждый вздох. Он пытался убедить себя, что это была самооборона, что у него не было выбора, но голос разума был заглушен голосом совести, неумолимо твердящим о том, что он стал убийцей.
Лес встретил его настороженно. Деревья, словно гигантские стражи, тянули к нему свои корявые ветви, словно пытаясь остановить. Под ногами хрустели сухие листья и сломанные ветки, создавая зловещую симфонию, которая усиливала его тревогу. Он чувствовал себя чужаком в этом царстве природы, незваным гостем, нарушившим древние законы.
К