подозревала о начавшейся подмене реальности.
– Милая, как тебе спалось? – спросил мужчина, глядя на меня холодным, стальным взглядом. Его голубые глаза словно проникали прямо в душу, изучая ее глубины.
– Мне снова приснился страшный сон…
– То самое чудовище? – уточнил он, сделав глоток сладкого кофе.
– Да, – тихо ответила я, опустив взгляд. Не хотелось разбираться, как отец отнесется к этому признанию.
– И как же выглядит это чудовище? – продолжал он допытываться, пристально глядя на меня.
С каких это пор он заинтересовался моими снами? Я лишь пожала плечами, ведь сама не могла точно описать, что это такое.
– И что же оно делает в твоем сне? – настойчиво продолжил он, наклоняясь вперед и внимательно всматриваясь в мои глаза. – Оно просто следит за тобой или пытается напасть?
Я почувствовала, как воздух в комнате становится тяжелей, а его вопросы начинают давить на меня, словно невидимая сила.
– Опиши мне место, расскажи, как там все выглядит? Ты там одна? – продолжал он настаивать.
– Эй, хватит давить на ребенка! – нахмурилась мама, оторвавшись от плиты и подойдя к отцу. Мама нежно положила руки ему на плечи и поцеловала в щеку. Я заметила, как отец крепко сжимает вилку. После этой сцены я задумалась: что же происходит с моим отцом?
Наша дача окружена густым лесом. Мы обожали проводить здесь выходные, особенно я. До сегодняшнего дня. Мы продолжали сидеть в уютной беседке до позднего вечера, когда солнце давно скрылось за горизонтом, а на небе засияла луна. Я услышала далекий вой, который доносился из леса. Вой был низким и протяжным, словно исходил от огромного существа, но в нем звучала и какая-то человеческая нотка, что делало его особенно жутким. Сначала я списала это на воображение, но, встретившись взглядом с отцом, когда вой повторился, убедилась, что это не плод фантазии. Отец, который всегда был спокойным и уверенным, вдруг начал проявлять признаки беспокойства. Он постоянно выходил из беседки, утверждая, что проверяет ограду, но я увидела, что он уходит за нее и всматривается в глубь мрака.
Этой ночью я проснулась от удушливого ощущения. Такое случается, когда воздух становится тяжелым, и моя болезнь напоминает о себе. В панике я поднялась и на ощупь, в темноте, отыскала баллончик. Использовав его, я посмотрела в окно. Там, в ночи, я увидела отца, возвращающегося из леса и направляющегося к дому. В руках он нес большую сумку, освещая путь тусклым светом фонаря, который терялся в окружавшей его тьме. Он внезапно взглянул в мое окно, и я поспешно спряталась за стену. Дыхание снова начало сбиваться, но я постаралась его выровнять, делая глубокие вдохи и медленные выдохи. Я слышала, как он вошел в дом, тихо закрыл щеколду и начал передвигаться по комнатам. Страх охватил меня, когда я представила, что он может зайти ко мне. Мне было страшно не столько от его присутствия, сколько от неопределенности оттого, что я не понимала, что с ним происходит. Быстро укрывшись одеялом, я притворилась