без складок, две тугие косички лежали на плечах, как у куклы, улыбка светилась уверенностью. Утром Маргарета видела, как она репетировала перед зеркалом в коридоре, поправляя волосы и шепча текст, а потом подбежала к Лефевр:
– Мадам, вам понравится мой доклад? – голос сладкий, как мёд.
Это подлизывание бесило Маргарету – не форма, не косички, а то, как легко Изабель втиралась в доверие.
– Мой доклад об Альбере Севере, – начала она, голос звонкий, как колокольчик. – Лётчик Великой войны, герой Франции. Родился в 1895-м, сбил восемь немецких "Фоккеров" над Верденом в 1916-м – его "Ньепор" летал, как молния, пулемёт бил без промаха. В 1919-м погиб на испытаниях под Парижем, но его имя в истории.
Класс загудел, аплодисменты прокатились по партам, кто-то шепнул:
– Вот это герой.
Лефевр кивнула, губы дрогнули в улыбке. Маргарета сжала тетрадь – её героиня была другой, и это пугало.
Её очередь наступила, ноги дрожали, но она шагнула вперёд, голос срывался:
– Я расскажу о Мата Хари. Её настоящее имя – Маргарета Гертруда Зелле, как моё…
Внутри она кричала: "Я докажу им!" – но руки тряслись, карандашный набросок танцующей фигурки смялся в тетради.
– Она родилась в 1876-м в Голландии, в Леувардене, – продолжала она, стараясь говорить громче. – В 19 лет вышла замуж за офицера, уехала на Яву, там научилась восточным танцам. В 1905-м вернулась в Париж, стала танцовщицей – выступала в салонах, её звали экзотической звездой. Потом началась война, её обвинили в шпионаже для немцев, арестовали в 1917-м…
Класс загудел, Жан выкрикнул:
– Маргарета Зелле, шпионка! Это ты, что ли?
Софи подхватила:
– Танцуй для немцев, Зелле!
Смех взорвался, как хлопушка, – большинство хохотало, тыча пальцами, но двое в углу молчали, опустив глаза, будто сочувствуя.
– Её судили во Франции, – голос Маргареты дрогнул, – говорили, она выдала секреты, из-за неё погибли солдаты. Но есть слухи, что её подставили – она любила офицера, а не шпионила…
Жан перебил:
– Ты думаешь, ты Мата Хари? Танцуй, пока не казнят!
Софи добавила:
– Мы о героях Великой войны говорим, а она о предательнице-танцовщице!
Эти слова резали, как нож – острее смеха, острее криков, – и она замерла, глядя на листки, где её мечты смешались с чернилами.
Лефевр встала, её лицо пылало гневом, щёки покраснели, руки дрожали, сжимая край стола.
– Надо было подумать лучше, о ком писать в такой день! – крикнула она, голос сорвался, слёзы ярости текли по щекам. – Из-за предателей мой сын погиб в Боснии! Неделю назад, в Сараево – звонок пришёл ночью, сказали, миротворцы ООН попали под обстрел, он держал зону в Сребренице, а его застрелили! Мой прадед погиб героем в той войне, в 1916-м, под Верденом, держал окопы против немцев, а ты пишешь о шпионке!
Маргарета знала о войне из новостей: с 1992-го Босния горела, сербы осаждали Сараево, миротворцы ООН, включая французов