ж, увидимся после матча, – сказал Лёня. Никуда не уходите, я сам к вам подойду по окончании и вы отвезёте меня домой.
– Есть, шеф, – отозвался дЭглиз и вскинул руку подзывая разносчицу мороженого, – дайте нам, милая, шоколадное и кокосовое, – попросил он.
Девушка не глядя запустила руку в лоток, висевший у неё на груди и, достав оттуда две порции мороженого, протянула графу.
– Честно говоря, я не люблю ни шоколадное, ни кокосовое, – сказал сенатор.
– А при чём тут вы? – удивился дЭглиз, – эти два – мои, а если вы, обжора, тоже хотите сладкого, то пользуйтесь моментом. – И он с удовольствием запустил зубы в шоколадное мороженое в вафельном стаканчике.
– Извините, – закричал сенатор уже начавшей уходить от них девушке, – можно мне тоже? Можно ванильное?
– Ванильного нет, – довольно неприветливо отозвалась та, заглянув в свой лоток.
– А какое есть? – спросил Марулл. Он начинал чувствовать дискомфорт, лишившись привычного всемогущества.
– Шоколадное. И Кокосовое. – равнодушно сказала продавщица, глядя мимо сенатора.
– Хорошо, давайте кокосовое.
Девушка глубоко вздохнув выудила из лотка стаканчик и передала его Маруллу.
– Спасибо, – сказал тот, сопроводив благодарность вежливой улыбкой.
Но разносчица не оценила его дружелюбие, так как сразу отвернулась и пошла дальше по проходу.
Сенатор тоже впился в мороженое зубами и нашёл, что оно вполне достойное. – Отчего я раньше не любил кокосовое? – спросил себя сенатор и, после некоторых размышлений, вынужден был себе признаться, что он его не нелюбил, а никогда не пробовал. С детства привыкнув к одному сорту, Марулл, просто не воспринимал всерьзёз, что мороженое с другим вкусом – это тоже мороженое. – Насколько всё же мы рабы условностей, – подумал он, – и насколько печально, что нужно было умереть, чтобы начать это осознавать. Он наклонился к дЭглизу, который попеременно откусывал то от одной, то от другой порции. – Прекрасное мороженое, – сказал он, – замечательная идея, граф!
– Заходите ещё, – кивнул дЭглиз, – как только вам понадобится избавиться ещё от какой-нибудь скрепы, – обращайтесь. Мороженое, впрочем, так себе.. Я угощу вас как нибудь настоящим, итальянским, а не этой стадионной шнягой.
Впрочем, мороженое граф уплетал с заметным удовольствием. – Кстати, Марулл, – сказал он, вытягивая руку со стаканчиками уже начинающего подтаивать лакомства, чтобы не закапать шорты – раз уж Лёня даёт вам билет на халяву, а меня оставляет вовсе без шанса попасть на матч, – давайте заключим какое-нибудь пари с вами!
– Что ж, – ответил Марул, поразмыслив, – почему бы и нет?
– Мою ставку вы знаете, – сказал дЭглиз.
– Абонемент в спортзал? Вы шутите? – недоверчиво спросил сенатор.
– Вовсе нет, сенатор, отнюдь.
– Да ну вас! Ерундой заниматься, – отмахнулся Марулл. – Я готов выиграть пари, чтобы не брать ваш абонемент.
– Ловлю на слове, –