от мировой политики. И все же США уже нависали своей мощью над всей мировой системой и вскоре им предстояло доказать, что последнее слово в ней остается за ними.
Эти грандиозные геополитические сдвиги, сопутствовавшие рождению и первым годам жизни Сталина, – объединение и индустриализация Германии, возникновение сплоченной, индустриализованной Японии, становление в лице Америки величайшей державы в мировой истории, – со временем потрясли царский режим до основания, а впоследствии заставили считаться с собой и Сталина. Разумеется, юный Сосо Джугашвили вряд ли имел какое-то представление о геополитических процессах, определявших облик его мира. Между тем в 1880-х годах в Гори его гордый молодой отец Бесо Джугашвили в знак своих скромных успехов взял себе в мастерскую двух учеников. Один из них вспоминал, что всегда видел масло на столе у Джугашвили, хотя семья, судя по всему, жила скромно, питаясь преимущественно лобио и лавашами, а также картошкой и блюдом «бадриджани нигвзит» (рулетики из баклажан, фаршированные грецкими орехами с пряностями) [64]. Другой ученик, Вано Хуцишвили, который был всего на год младше Сосо, на какое-то время стал ему почти что молочным братом [65]. Дом наполняла музыка – Кеке услаждала слух Сталина полифоническими мелодиями грузинских народных песен. Бесо, подобно большинству грузинских мужчин, умел играть на таких традиционных инструментах, как дудук с его двойной тростью (на нем Бесо играл на своей свадьбе). В то же время Бесо, судя по всему, мог уходить в себя. До нас дошло лишь несколько описаний его внешности, сделанных знавшими его людьми. По словам одного из них, он был «худощавым человеком, имевшим рост выше среднего. У него было вытянутое лицо и длинный нос и шея. Он носил усы и бороду, а волосы у него были черные как смоль». Впоследствии в качестве «настоящего» отца Сталина назывался ряд других людей. Но согласно двум очевидцам, Сосо был вылитой копией своего отца [66].
Какой бы ни была роль Бесо как отца и какие бы обещания ни нес в себе семейный союз с Кеке, их брак потерпел крах. Большинство биографов, принимая версию Кеке, обычно возлагают вину за это на алкоголизм Бесо и на терзавших его демонов, утверждая либо то, что он был пьяницей от природы, либо то, что он пристрастился к бутылке от горя после безвременной смерти своего первенца и уже не мог остановиться [67]. Может быть, так и было, хотя после той первой трагедии и, в частности, после рождения Сосо мастерская Бесо как будто бы какое-то время еще работала. Вообще говоря, не исключено, что традиционной грузинской обуви, которую он делал, было трудно конкурировать с новыми европейскими стилями [68]. При этом причиной проблем вполне мог быть флирт еще молодой и красивой Кеке с женатыми мужчинами: Яковом Эгнаташвили, хозяином духана в Гори и чемпионом по борьбе, Дамианом Давришеви, полицейским из Гори, и местным священником Христофором Чарквиани – каждого