что люди на руках ходить станут, да на французский манер лягушками да улитками питаться!
Мы с князьями хохотнули, и прекрасно считавший мою стратегию поведения – «тянуть прикол с пожилого чиновника» – Барятинский поделился международным секретом:
– У них, говорят, содомия в большом почете.
Грохнули, Яков Павлович перекрестился:
– Демократия ведет к утрате порядка. Что это за государство, когда правят временщики? Ему-то какое до страны дело? Он же временный, а спросу с него нет – наворовал да шасть в отставку! Это порядок разве?
С такой точки зрения звучит очень даже правдоподобно – насмотрелся, как вместо национальных интересов святые западные демократы начинают отстаивать какие-то эфемерные «ценности».
– А ежели хозяин есть, – Яков Павлович вытянул перед собой сжатый кулак. – Вот тогда и порядок имеется – Императору деваться некуда, он и вверенная ему Господом нашим держава связаны неразрывно.
Николая II ведь предлагали отдать англичанам, но те почему-то решили не брать, значит и этот тезис вице-губернатора вполне верен: кому царь без царства нужен?
– Песню за-певай! – раздалась за окном команда.
Ожил сопровождающий нас штабной оркестр – в эти времена музыкантов на поле боя уже не пускают, нет смысла – и дальнейшая беседа сделалась невозможной. Высунув голову в окно, сквозь танцующую в воздухе пыль, я с огромным удовольствием покрутил головой, любуясь поющими солдатами и офицерами. С таким боевым духом не то что на Манчжурию, с ним и на Царьград идти одно удовольствие!
Глава 5
Прохладный вечерний ветерок доносил запахи костров, поспевающего ужина, пасущихся за пределами полевого лагеря лошадей и – едва ощутимо – проснувшейся природы. Обрывки разговоров вместе с дымами уносились в усыпанное яркими звездами небо. Не слепи многочисленные костры глаз, посмотрев налево, я мог бы увидеть Корею. Правее – собственно Манчжурия. Граница всего в двух километрах от нас – достаточно, чтобы нас не обстрелял кто-нибудь с той стороны. Перебдели, так-то нам ничего не угрожает – над границей второй день висит настоящий разведывательный воздушный шар, что плохо знакомого с армией меня поразило до глубины души. Когда Александр телеграфировал, что «пришлет воздухоплавателей», я решил, что прибудут гражданские энтузиасты. Нифига – прибывшие аэронавты являются служащими Учебного воздухоплавательного парка, подразделения Российской Императорской армии. Подчиняется Комиссии по воздухоплаванию, голубиной почте и сторожевым вышкам. Короче – связисты!
С шара сигналы передаются флажками – смотреть надлежит в недурного качества подзорную трубу. По ночам – спускают по веревке «якоря» корзину с донесением.
Тело Николая прибыло сюда с нами, и теперь потихоньку летит по воздуху в Иркутск. Вот так сохранить тело до Петербурга вполне реально – доберется гораздо быстрее. Александр, получается, в надежности актуального времени воздушного транспорта уверен.
Мне