удивление, жизнь в деревне быстро вернулось в привычное русло. Даже спать уже никто не ложился, держа топор под подушкой. Гадали только, что это за сила в деревне завелась и сгинет ли она на сороковой день. Да и кто это, бес какой, чудище лесное или сам господь Бог решил людей за грехи, унёсшие жизнь невинную, наказать. Любопытно было всем, кроме Янины, на которой лица не было с того самого дня. Люди конечно ходили проведать её в библиотеку, но та не подавала виду, что на душе груз огромный. Но, по лицу всё было видно. Так, после православного Рождества, все в деревне и зажили, как прежде, кроме Янины. Но, несмотря на это, каждый, по понятной причине ждал сорокового дня по Маруське.
День, которого так ждала вся деревня – наступил. Янина, как никогда принарядившаяся, словно в последний путь шла к себе в библиотеку. Тогда и каждый деревенский, будто на прощение, решил напоследок библиотеку посетить. Однако, как только солнце начало прятаться за кронами леса, так библиотеку поспешил покинуть последний человек, крепко обняв Янину на прощание.
Никто в деревне в ту ночь не спал, свет горел в каждой хате. Все всё понимали, но, сделать ничего не могли. Некоторые надеялись, авось пронесёт. Но, посреди ночи, приблизительно часа в три, раздался уже знакомый всем крик, означавший, что Янинки больше нет. Жаль бабу, конечно, видная была! Высокая, статная, всё при ней. Да и от роду всего лет тридцать пять было – жить да жить ещё. На ней в своё время половина деревенских мужиков свататься хотели, но, она в этом плане привередливой была. А на Ёську глаз положила.
С первыми петухами все сначала побежали к дому Янины, а после, когда не застали её на месте, рванули в библиотеку. Там первым делом люди наткнулись на сторожа, который трясся сидя в углу. Бедняга был настолько напуган, что не мог сказать ни слова. А в самом зале библиотеки всех ждала уже привычная картина. Рядом со своим рабочим столом лежала уже мёртвая Янина. На шее след от удавки, проломленная грудь, лежащее в паре метров сердце и кровавый след, тянущийся до разбитого окна. Видать, надеялась, что на первом этаже здания силу не чистую решётки на окнах сдержат, а на второй, где библиотека находилась, она не вскарабкается. Увы, прогадала девка.
Сторожа в тот день к бабке в соседнюю деревню повезли, чтобы та от испуга отшептала. Всем не терпелось расспросить, что за чертовщина его так напугала. Уж не знаю, что ему тогда помогло: бабкин шёпот, бальзам егерский или самогон, что бабы наши гонят, но, на седьмой день бедолага заговорил. То, что он тогда поведал, действительно могло свести с ума, увидь человек подобное вживую.
Дежуря в ту ночь, он услышал звук разбитого стекла и бабский крик, донёсшийся из библиотеки на втором этаже. Терентьевич, так звали сторожа деревенские, не знал, что Янина ещё там. Схватив ружьё, он мигом рванул наверх. Стоило ему вбежать в зал библиотеки, как перед глазами предстала картина, лишившая его дара речи на неделю.
Янину, повалив на пол, душила Маруська. Только была она полуразложившаяся, уже потрёпанная смертью. В