были же уже сектанты. И Симоновская инквизиция их всех пережгла. Даже я это знаю.
Надежда снова рухнула. Яцек так хотел верить, что Нагому что-то известно, что позволил себе самому и обмануться. А друг тем временем поднялся и снял с полки одну из книг.
– Погодика… – он аккуратно листал страницы. – Вот! Писание Иаве. Там околесица, что второй сын творца в Нави сидит. И что поклонники у него есть. И что поклонники враги церкви и что жечь их нужно. Чушь, даже если и взаправду все.
– А в Ростке их где найти?
– Ну они точно табличек не вешают на дверь. – ухмыльнулся Нагой.
– Был один в узилище. Он мог что-то поведать, да сгиб с пеной у рта.
– Пена – это может падучая хворь. – пояснил Нагой.
– Я так и подумал. Сидит как живой. Ногой его ткнул, он и расплостался по полу. – пояснил Яцек
– Погоди. – нагой убрал длиную прядь черных волос за ухо – От падучей сидя не гибнут. Там же припадки. Они орут и брыкаются, как безумцы.
Яцек задумался.
– А тот сидел. Знаешь, как будто в кустах серит. На корточках.
– Похоже на яд. – задумчиво протянул Нагой
– Да брось. Кто его в узилище травить будет?
Яцек спросил риторически, но сам задумался. В тот день всего один охранник в узилище был.
– Его бы разрезать, да посмотреть.
Инквизитор недовольно зыркнул на Нагого.
– Чего?
– Снова за свое?
– Да я помочь хотел. Типун на тебя. Сам своих злодеев ищи.
Нагой встал и пошел мыть джезву.
– Не серчай Миха, мне тогда не просто тебя от костра спасти было.
– Да помню я, не надо всякий раз напоминать.
Они еще какое-то время помолчали. Друзьям детства было достаточно молчаливых мгновений вместо длиных перепалок.
Нагой заговорил первым:
– Слыхал, там какие-то артисты приехали? Говорят на сцене бабу колят на смерть. Кровью обливается. Все взаправду, а потом она встает и на ней только шрам.
– Не слыхал.
– Вот вы бы таких проверяли, а не под моей табличкой колдунов искали. – проворчал Нагой и повесил чистую джезву на крючок.
– Добро, пойду я. Ты не хварай тут, а то прийду другой раз, а ты тут издох.
– А Яцек тут с нарядом, что бы арестовать.
– Вот же разочарование меня ждет.
– Вали уже – рявкнул Нагой и улыбнулся во весь рот.
– Бывай.
Яцек прошел несколько шагов и оглянулся на табличку.
– Вот же слабоум… – пробубнил он себе под нос.
***
Дверь в узилище представляла из себя обитые железом толстые дубовые доски. Яцек постучал кулаком. Из окошка на него глянули уставшие глаза. Те самые, что пару дней назад глядели на него спросонья.
– Ты тут снова один?
– Да. – виновато протянул охранник.
– В этот раз ни кто не сгиб?
Он испугался и на мгновение запнулся.
– Нет. Ни кто. – но звучало это очень даже неуверенно.
Взгляд охнаника упал на торбу в руках инквизитора. Он работал в узилище не долго, но догадывался,