с Петром Ивановичем жизнь в деревне протекает: скандалы, страсть и обнажёнка.
Попрощавшись с бабулей и пообещав вести себя хорошо, а также вернуться с Василисой не очень поздно и на такси, я решила пойти в магазин, чтобы затариться продуктами. Завтра выходной, и нужно приготовить хотя бы на пару дней вперёд. А зная аппетит подруги после похмелья – покупать нужно всего побольше.
Когда я с продуктами уже подходила к подъезду, то встретила Василису.
– Ну, наконец-то. Где тебя носит, Поля? Я уж хотела все больницы и морги обзвонить, – насупилась подруга.
– Могла бы мне позвонить сначала.
– Телефон разрядился.
– А как же ты в морг дозвониться планировала? – улыбнулась я.
– Ээ… Блин, иди ты. Я правда уже начала волноваться. Уже минут сорок жду на лавочке. Даже с твоими бабульками пообщалась.
– Они не мои.
– Ну да, они общие.
Так переговариваясь, мы разделили продуктовую ношу и дошли до квартиры, из дверей которой торчал конверт. Мы с подругой недоумевающе переглянулись.
– Когда я поднималась к тебе полчаса назад, его не было.
– Ты же сказала, что сорок минут меня ждала?
– Не придирайся. – отмахнулась Василиса. – Знаешь, я вспомнила. Мужчина заходил, ещё подумала: какие представительные люди в вашем подъезде живут. На дорогой машине приехал и одет явно не в дешёвый костюм. Но он через пять минут спустился и уехал.
– Я по-твоему не представительно выгляжу? – почему-то зацепилась я за эту фразу. – Да у нас даже бабульки очень представительные, их авторитет непоколебим на этой территории.
– Что? Ты о чём? – не поняла мой юмор подруга.
– Давай зайдём, что тут стоять. – тяжело вздохнула я: то ли от тяжести пакетов с продуктами, то ли от плохого предчувствия.
Пока Василёк раскладывала свои вещи, а я – продукты, письмо лежало на столе и нагнетало обстановку одним своим существованием.
– Ну что ты, Поль? Будешь читать?
– Может, потом? Зачем себе сейчас настроение портить?
– Думаешь, там что-то плохое?
– Почти уверена.
– Полин, послушай. Ты не сможешь не думать об этом письме. Просто возьми и узнай, что в нём. – Василиса открыла его и протянула мне.
– Ты права. – в который раз за сегодня, тяжело вздохнула я. Что-то жизнь моя к двадцати годам стала усложняться.
«Пум-пу-пу. Ладно. Чего же я боюсь?! С бабулей всё хорошо, Василёк рядом, а на остальных мне плевать. Тогда почему так сердце колотится?»
Быстро пробежав глазами текст, отметила: письмо носит деловой характер. И это единственное, что я поняла – буквы как будто взбесились и я не могла нормально вникнуть в суть написанного.
Психанула и всучила это чертово письмо обратно подруге.
Василиса без лишних слов начала читать. Нахмурилась, прикусила губу. Зачем-то посмотрела на обратную сторону листа.
– Ну что там? – не выдержала я.
– Тебе надо позвонить