этих словах из двери в дальнем конце комнаты появились два человека. Каждый набрал из желоба полное ведро влажного гравия.
Шаса и Твентимен-Джонс прошли вслед за ними в длинную узкую комнату со стеклянным потолком и высокими окнами.
Из конца в конец комнаты тянулся единственный длинный стол из полированного металла.
По обе стороны стола в ряд сидели женщины. Они посмотрели на вошедших, и Шаса узнал жен и дочерей многих белых работников, а также черных бригадиров. Ближе к двери сидели белые женщины, а черные на приличном расстоянии от них в дальнем конце комнаты.
Мужчины высыпали гравий из ведер на поверхность стола, и женщины сосредоточились на нем. У каждой в одной руке были щипцы, в другой – лопатка. Они пододвигали к себе порцию гравия, тонко разравнивали его по столешнице и быстро просматривали.
– Женщины лучше выполняют эту работу, – объяснял Твентимен-Джонс, когда они шли вдоль стола, заглядывая за ссутуленные плечи женщин. – У мужчин нет такого терпения, зоркости и ловкости.
Шаса видел, что из тусклой массы гравия женщины выбирают крошечные непрозрачные камни, одни величиной с крупинки сахара, другие – с небольшую зеленую горошину.
– Эти камни – наш хлеб с маслом, – заметил Твентимен-Джонс. – Их используют в промышленности. А камни ювелирного класса, которые вы видели в комнате со смазкой, – это наш клубничный джем и сливки.
Когда гудок возвестил конец рабочего дня, Шаса вместе с Твентимен-Джонсом проехал на переднем сиденье его «форда» от промывочной в главную контору шахты. На коленях он держал маленький закрытый стальной ящик, в котором лежала дневная добыча алмазов.
Сантэн встретила их на веранде административного здания и провела в свой кабинет.
– Ну, интересно было? – спросила она и улыбнулась, услышав восторженный ответ Шасы:
– Это захватывающе, мама, и мы нашли одного настоящего красавца. Тридцать шесть каратов, настоящее чудовище, а не алмаз!
Он поставил ящик на стол и, когда Твентимен-Джонс открыл его, показал камень матери с такой гордостью, словно выкопал его собственными руками.
– Он большой, – согласилась Сантэн, – но цвет не очень хорош. Подержи его на свету. Видишь, он коричневый, как виски с содовой, и даже невооруженным глазом видны включения и пороки: вот эти крошечные черные точки внутри алмаза и трещина посредине.
Шаса так расстроился оттого, что его камень оказался несовершенным, что Сантэн рассмеялась и повернулась к Твентимен-Джонсу.
– Давайте покажем ему настоящие хорошие алмазы. Откройте, пожалуйста, сейф.
Твентимен-Джонс достал из жилетного кармана связку ключей и провел Шасу по коридору к стальной двери. Он отпер дверь и сразу закрыл ее за ними, прежде чем спуститься в подземное хранилище. Набирая комбинацию, он загородил собой замок, даже от Шасы, потом воспользовался вторым ключом, и наконец массивные стальные двери «Чабб»[10]