с надеждой посмотрела на меня, – мне надо дорисовать, пока я не забыла, – ну или фломастер.
Я заглянула в сумку. Не имея привычки носить с собой канцелярские товары, я сомневалась, что что-то подобное найдется. Но заглянув в боковой карман, я удивилась.
– Есть, ручка.
– Ой, спасибо, выручили, – она снова открыла тетрадь. Мне было интересно, что такого она боится забыть. Я, не стесняясь, заглянула.
На странице ежедневника была нарисована ладонь и на ней линии. Девушка аккуратно выводила их и подписывала. Цифры, буквы, непонятные знаки. Я сидела в недоумении и накручивала салфетку на палец, раздумывая, что это может быть.
Видя мою заинтересованность, Валя отвлеклась от рисунка.
– Это хиромантия, – сказала она и снова погрузилась в ежедневник.
– Что, простите? – не поняла я.
– Ну, я хиромант. Мне нужно нарисовать руку клиента, пока не забыла. А то вечером у меня с ним встреча, а я еще не поработала над прочтением его ладони.
– Над чем? – снова не поняла я.
Валя отложила ручку и смотрела на меня. Судя по всему, она ожидала, что знающая творчество Мичиу Каку, дама продвинутая в таких темах. И, наверное, разочаровала очередную волшебницу.
– Вы не знаете, что такое хиромантия?
– В общих чертах слышала, но не углублялась. Да и вообще, я думала, что этим не занимается уже никто. Да и на цыганку вы не очень похожи, чтобы гадать по руке.
Валя улыбнулась и блеснула брекетами.
– Смешная вы, – она продолжала хихикать, – я же художник, а не цыганка!
– Вот и я так подумала, – ответила я и сделала большой глоток кофе.
– Просто увлекаюсь чтением линий на руке в рамках изучения человеческой природы, – умно заключила Валя.
Теплое солнце за окном манило на прогулку.
– Ну, удачного вам рисования, а мне пора, – я встала из-за стола.
– Я могу попросить вас оставить мне ручку? – сказала девушка, – а взамен я вам дам приглашение на выставку, – она порылась в сумке и достала синий флаер, – завтра в пять часов. Приходите, мне будет приятно.
– Обязательно, – улыбнулась я.
Я взяла приглашение и обещала прийти.
– Снова какая-то дичь? – вечером сын заглянул через плечо, когда я набрала в интернете слово «хиромантия».
– Ага, -согласилась я, – встретила случайно художницу, а она оказалась ко всему прочему еще и хиромантом. Вот, хочу посмотреть, что это такое. Завтра иду к ней на выставку, – засмеялась я.
– Ну тебя несет, мать, – резюмировал подросток, -ты уже определись, во что ты веришь.
Я давно заметила, что дети порой выдают умные и не по-детски глубокие вопросы и делают правильные выводы. Однако сказать «во что, или в кого я верю» я до сих пор не могла. Потому что внутри на все доводы и доказательства, которые предъявляли всевозможные верования, учения, мистические и иже с ними расчудесники, я получала четкий внутренний ответ, как у Станиславского: «не верю!». Ну не сходились