о нём.
Мы сели на лошадей, и без лишних слов тронулись в путь, словно каждый из нас пытался проглотить молчание, не зная, что ждёт нас впереди. Туман с утра ещё не рассеялся, и воздух был холодным, но в нём чувствовалась свежесть, как будто природа сама готовилась к чему-то важному. Лошади осторожно ступали по грязной тропинке, и каждый их шаг звучал в пустой, сонной тишине. Мы ехали, будто не торопясь, но в каждом из нас ощущалась напряжённость, словно все мы пытались сохранить молчание, чтобы не нарушить какую-то невидимую границу, которую мы не должны были переступить.
Путь был долгим, и хоть я не признавал этого вслух, внутри меня всё равно росло беспокойство. Я надеялся, что мы успеем добраться до Бордо как можно скорее – увидеть семью, вернуть Энцо домой, а всё остальное оставить позади. Но в голове всё время возникали вопросы, которые я не мог игнорировать. Что если мы не успеем? Что если Бордо окажется не тем, что мы ожидали? Волнение обрастало сомнениями, и я всё чаще останавливал взгляд на Энцо, который, несмотря на свою внешнюю уверенность, казался поглощённым своими мыслями. Его тень на фоне утреннего света, казалась такой же загадочной, как и вся эта дорога, по которой нам предстоит идти.
Прохлада утреннего ветра заставляла меня поежиться, но я не мог позволить себе расслабиться. В глубине души я знал – мы не просто едем в Бордо. Мы бежим от чего-то, что нас догоняет. И с каждым шагом этот «что-то» становилось всё ближе.
4 глава. Азаро.
Когда у тебя есть цель жить, жизнь обретает хоть какой-то смысл. Когда появляется надежда, ты начинаешь считать дни до момента, когда твоя цель будет достигнута. Но что, если ты живёшь сотню лет и больше? Всё теряет краски. Всё тускнеет, становится обыденным и ничем не удивляет. Жизнь перестаёт быть чем-то ценным, она превращается в пустую цепочку дней. Мы отнимаем жизни, убиваем, не задумываясь, не считая их нужными или важными. Люди, сами не ценя свою жизнь, убивают её, не осознавая, что в их руках – лишь прах и пепел. Год за годом я наблюдаю, как они, как скоты, проживают её без цели, без смысла, не зная, что она уже давно исчезла, ещё до того, как они успели её прожить.
Среди людей полно грязи и алчности – всех тех пороков, что разъедают их души, превращая их в пустых оболочках. Они живут, считая, что у них есть цель, что смерть – это завершение чего-то важного. Но для меня мои кандалы – это моя бессмертность, моя неизбежная мука. Я утратил ценность жизни, не вижу в мире никаких красок. Всё стало одним безжизненным серым пятном, где нет ни света, ни тени. Я не могу найти в себе той радости, которую испытывает смертный. Он ложится спать, думая о завтрашнем дне, наполняясь ожиданием, а я не могу уснуть, не могу закрыть глаза, потому что знаю: для меня не существует ни будущего, ни покоя. Я просыпаюсь, как будто каждый день – это проклятие, тянущее меня всё глубже в бездну. Люди молятся Богу за прожитый день, за его доброту, а я его проклинаю. Его милость – это моя невыносимая пытка. Он дал мне вечность, и я заплатил за неё не жизнью, а её утратой. Теперь я живу в пустоте, где даже смерть не может найти меня, где нет ни надежды, ни спасения. Всё, что осталось