ответил филин и закрыл глаза, погружаясь в размышления.
– Пользы с тебя, как с козла – молока, – проворчала я. Заперла дверь за посетителем и обошла магазинчик по периметру. Провела рукой по стойке из полированного дерева, коснулась каждой стеклянной витрины. Здесь всё хранило память об отце. Он сам раскладывал товар, аккуратно, со знанием дела. В левом углу – артефакты для женщин. Серьги, меняющие овал лица, браслеты, облегчающие ежемесячные недомогания, заколки, стимулирующие рост волос.
Рядом с женским отделом – крутящаяся стойка для детей. Она была сделана из дерева для надёжности и имела несколько уровней. Нижние с артефактами-игрушками для малышей. Верхние для тех, кто постарше. Калейдоскопы, хранящие картины, снятые с воспоминаний путешественников. Кисточки для рисования, которые сами направляют твою руку, рисуя ровные линии. Детский лук и стрелы, которые всегда попадают точно в цель, что приносило их обладателям радость.
Отец сам раскладывал товар, сам принимал посетителей, сам считал прибыль и закупал артефакты. Меня он никогда не просил помогать ему.
– Учись, Эмма, – любил повторять отец. – Это твоя главная работа. Учись, получай степень магистра. Ты у меня умненькая, сможешь найти перспективную должность, станешь преподавать в академии, а, может быть, даже попадёшь в Магистратум.
Магистратум – мечта любого мага. Научно-магический институт, куда приглашают самых умных, талантливых и подающих надежды, где проводят исследования, испытания, изобретают и создают.
Мои размышления прервал настойчивый стук. На этот раз стучали в дверь дома и гораздо агрессивнее, чем это делал господин Ворст.
– Эммален Роузли, именем Конклава откройте.
– Инквизитор Конклава, – запоздало ухнул Джедиджайя.
– Ну спасибо, что предупредил, – проворчала и я и побежала в другую часть дома, гадая, что от меня понадобилось великому и ужасному инквизитору из Конклава.
Глава 3
Молодой мужчина уверенно шагнул через порог, едва я успела открыть дверь. Отодвинул меня в сторону, обошёл небольшой холл и остановился в центре, вцепившись в меня взглядом.
Я забыла, как дышать. Спрятала дрожащие пальцы в карманы платья, сжав их в кулаки и, гордо вздёрнув подбородок, холодно поинтересовалась:
– Чем могу быть полезна, господин инквизитор?
Мужчина молчал. Изучал меня с таким пренебрежительным выражением на лице, словно я ничтожная букашка на шпильке энтомолога. Таковой я себя, по правде, и ощущала. Инквизитор оказался молод, высок и хорош собой. Явно благородного происхождения, не сын какого-нибудь торговца подобно мне. Волевое лицо с крупным прямым носом, твёрдая линия губ, модная нынче у джентльменов небритость и пронзительно-синие глаза.
Тёмные волосы коротко подстрижены на затылке и висках, согласно последней моде, а длинные пряди на макушке аккуратно уложены. Он сразу снял цилиндр, и ни одна волосинка на голове даже не шевельнулась! Настоящий франт. Отпрыск состоятельного аристократического рода. Таких в Академии было предостаточно,