заполняла собой всё его жизненное пространство. Он становился нежным и податливым, как ребёнок: не сопротивлялся уколам и послушно пил таблетки.
Он выучил наизусть все песни Гара. И понял, что они с ним – родные души: оба не принимают это поганое устройство мира. Гар пишет об этом песни, а Леон – письма: главам государств, правительствам и прочим ответственным за бардак на планете лицам.
Дело в том, что Леон знал, как изменить мир. Им с Гаром просто надо объединиться – и вдвоём будет легче. И он принял решение.
«Беру курс на Ленинград, через тонкий лёд!..» – написал Леон, цитируя песню.
…Каким образом он узнал адрес – не ясно. Но – приехал в Питер, нашёл дом, сел на подоконник первого этажа – и стал ждать Гара.
Дождался. И сказал:
– У меня, кроме тебя, никого нет. «Есть лишь я – и есть лишь ты».
Гар даже не сразу понял, что этот тип говорит с ним цитатами из его же песен. А когда понял, поспешил к лифту.
Леон просидел в подъезде три дня. И исчез.
Но через год снова явился. Вошёл в знакомый уже подъезд, сообщил консьержке, что он к Гару, – и прилёг на подоконник.
При встрече с Гаром он снова сказал:
– У меня, кроме тебя, никого нет.
Гар решительно не знал, что делать. Психушка Леона не заберёт, так как от сумасшедшего требуется письменное подтверждение, что он сумасшедший, а Леон подтверждать это не собирался. Ментам он тоже был ни к чему – Шмидт не наркоман, не убийца, просто сидит на подоконнике. Свободный человек, имеет право.
И вот уже шесть лет этот свободный немецкий человек приезжает в русский подъезд и сидит. Иногда три дня, иногда пять; потом уезжает.
У меня, кроме тебя, никого нет
Леон не терял надежды, а Гар – бдительности: в очередной приезд немца он три дня не выходил из квартиры.
Но вечером третьего дня в его дверь позвонили. На пороге стояла соседка.
– Здравствуйте. Леон живёт у меня. Он говорит, что уедет только тогда, когда вы с ним поговорите. Поговорите с ним, пожалуйста. У меня завтра ребёнок из лагеря приезжает.
– Но вы же понимаете, что Леон – сумасшедший?
– Он немного необычный, да. Вы поговорите с ним? Он ждёт вас.
Есть женщины у русских селеньях!..
Соседке было жалко Леона, но у жалости прошёл срок годности. Ей захотелось вернуться обратно, в свою жизнь. Без Леона.
Гару стало жалко женщину, которой было жалко Леона, и он пошёл поговорить.
«Немного необычный» Леон и чашка чая ждали Гара на кухне.
– Леон. Вот вы пишите мне письма, вы приезжаете, живёте у чужого человека, – но вы же понимаете, что это не совсем нормально? – начал Гар.
– Да-да, понимаю, – ответил Леон. – Я просто к тебе приехал.
– Что значит «к тебе»? Жить у себя я вас не оставлю. Чем же я могу вам помочь?
– Я просто приехал, я всё понимаю. Я просто приехал. А что ты мне на письма не отвечал?
– А как я мог на них ответить?!.
– Я понимаю тебя, – не сдавался Леон, отхлёбывая остывший чай.
Шмидт