зубрилой (чему бы очень обрадовалась моя мама), и вообще имела со школьными предметами мало точек соприкосновения, но к литературе всегда относилась с уважением. Ну и чем, в конце концов, еще заниматься, если более живых друзей у тебя все равно нет и даже не с кем прогуляться? Остается читать и пялиться в телевизор. Вот я и читала.
Так же теперь в комнате у меня был собственный телевизор (обалдеть же!) и пара кресел, в которых так уютно сидеть вечерами с книгой в руках. Притащить сюда холодильник и все – можно жить, не покидая пределов комнаты. Даже пиццу можно доставлять через окно. Но самое главное, что больше всего мне нравилось в моей новой комнате, – это большая стена рядом с письменным столом. На ней я смогла расклеить несколько семейных фотографий, вырезок из журналов, графиков правильного питания, которым не следовала, и прочих мелочей. Там даже была фотография Юджии, хотя мы и расстались навеки. Наверное, я надеялась, что если вдруг кто-то чужой зайдет ко мне в комнату, у него сложится впечатление, что я не неудачница, раз у меня на стене висит фотография живого человека, а не только вырезка из журнала с Томом Уэллингом5. Такие стены, я считаю, должны иметь все девочки-подростки (возможно, это лишь пагубное влияние современных девчачьих фильмов о внеземной любви). Жаль только, что на ней нет фотографий моего любимого человека… за прямым отсутствием такого человека.
Вот она моя прекрасная скорлупа. И зачем, скажите пожалуйста, мне из нее выбираться?
Заправив постель, что было не свойственно для моей ленивой натуры, я посмотрела в зеркало рядом с кроватью – кошмар – не расчесанные волосы, не умытое лицо и вообще вид потасканного жизнью человека.
– В душ! – скомандовала я в слух.
Минут пять я рассматривала себя в зеркале в ванной. Наверное, надеялась найти на лице признаки смертельной болезни – это могло бы стать уважительной причиной перейти на домашнее обучение? Я представила, как здорово было бы учиться дома. Никаких тебе высокомерных одноклассников, никакой физкультуры – сиди в старых выцветших спортивных штанах, переживших миллион стирок, и радуйся жизни. Печально вздохнув и выбросив из головы столь заманчивую идею, я полезла под воду.
Под струями теплой воды прекрасно можно поразмышлять о бренности бытия и о скором крахе последних клочков самооценки.
После душа я причесалась и высушила волосы. Затем на очереди было мое превращение из Золушки в Принцессу. Так я называла, безусловно с сарказмом, мое утреннее одевание. А именно: что бы такое мне надеть сегодня и какую сделать прическу, чтобы выглядеть хотя бы немного симпатичнее обычного? Симпатично – вполне безобидное слово. Оно как бы опускает рамку до вполне реальной отметки. Я не мечтаю выглядеть как Моника Беллуччи, я просто хочу быть симпатичной. Даже если люди просто не будут морщиться от моего вида и тыкать пальцами мне в лицо – это уже будет неплохой победой.
По-моему кто-то малость преувеличивает масштаб трагедии. Никто не тыкает в тебя пальцами.
Может и не