и фырчит, и ворчит.
– Теперь-то что делать? – Митрич растерянно оглянулся на меня.
– Дождёмся выписки, и поезжайте домой, – подсказал семейству. – Вы на машине или на автобусе?
– На машине, – кивнул дядь Вася. – Звениконь по делам в город, я с ним.
– А Серёжа? Как Серёженька? – заволновалась Мария Фёдоровна.
– Что ему станется, лбу здоровому, – отмахнулся муж. – На работу отправил, неча отлынивать. Сказал, в выходные навестит. А ты вона, уже домой собралась! – довольно покивал Беспалов старший.
– Ты гляди, какой командир выискался, – покачала головой жена. – Егорушка… Егор Александрович… так нам чего теперь-то?
– Ждём обхода, врач вас осмотрит и домой, – подумав, определил я дальнейшую больничную программу.
– Так может, ну его, врача-то? Чего его ждать? – предложил Василий Дмитриевич. – Вона, моя Машка-то… Мария, стало быть, Фёдоровна! Живая вся и здоровая, чего зря лёжмя лежать? На своей-то кровати всяком лучше!
– Нельзя, не положено. Марию Фёдоровну выписать должны, такой порядок, – остановил я Митрича. – Вы что-то хотели, девушка? – вежливо уточнил у медсестры, которая маячила за нашими спинами.
– Вот! Это она мне сказал, что ты померла, Маша! – дядь Вася возмущённо ткнул пальцем в совершенно растерянную девчонку.
– Простите, пожалуйста… я не знала… я не хотела… случайно так получилась! – едва не рыдая, лепетала медработница.
– Не реви, нос распухнет, – посоветовал Митрич. – И внимательней надо на рабочем месте! Внимательней! – строго погрозил пальцем. – Всех перепутаешь да похоронишь, кого лечить будешь? – дядь Вася подмигнул вконец обалдевшей девчонке.
– Простите, пожалуйста… Только не жалуйтесь, ладно? Пожалуйста! – взмолилась девчонка.
– Да что ты, милая, – махнула рукой Мария Фёдоровна. – Ты нас выпиши скоренько, а? Сделай милость, – попросила ожившая Беспалова. – Да мы пойдём себе потихоньку…
– Не могу, – испуганно замотала головой медсестричка. – Доктор посмотрит, тогда…
– Эх, – вздохнул Василий Дмитриевич. – Ну, пойдём, что ли, Маша, ждать доктора твоего. Красивый, небось? – ревниво поинтересовался Митрич.
– Да ну тебя, балабол, – легонько толкнула мужа в плечо и неторопливо пошла в палату.
– Василий Дмитриевич, я отлучусь по делам, – окликнул я Беспалова.
– В палате буду, – солидно кивнул Митрич, сопровождая свою вторую половину. – Маш, а ты мне вот чего скажи. Ты чего это помирать вздумала, а?
– Дурак, ну как есть дура-а-ак, – протянула Мария Фёдоровна.
Я улыбнулся и отправился на поиски телефона. Карман грел листок бумаги, которую мне вручил Почемучка, то бишь профессор Лапшин Геннадий Анатольевич. Я как-то сразу о нём подумал, когда не нашёл нужные мне запчасти для поделки. Придумал я вещь простую, но забавную. Уверен, в советское время в эти годы светодиодные ленты ещё не пользовались популярностью по причине их отсутствия в продаже. Ну а мне нужно раздобыть что-то вроде диодов для лампы Ильича,