искореженный и исцарапанный клинок.
– Но вас хватает дракон?! – не выдерживает одна из девушек. Вторая готовится вот-вот упасть в обморок. На колени к принцу, разумеется.
– Он выследил меня примерно через час. Схватил поперек пояса, поднял в небо. Я отбивался как мог, правда, от первого же удара палка разлетелась на мелкие щепки. Но сдаваться так просто не в привычках благородного принца! – Еще одна театральная пауза под испуганно-восторженные охи и вздохи. – Оставшиеся обломки я пытался пропихнуть между золотисто-черными чешуйками, чтобы заставить чудовище разжать лапу. Мне так и не удалось этого сделать, но я изранил себе все руки. Даже лекарь не смог извлечь все занозы…
– Почему дракон вернул вас в замок? – вопрос звучит от Иссиль, которая стоит дальше всех от принца. Но ведь стоит! – И почему вы не использовали кинжал?
– Кто знает, возможно, нас ждет еще одна встреча, к которой я однозначно буду готов, – с обезоруживающей улыбкой отвечает Джордж. – И кинжал пошел в ход, как только закончились щепки. В таких ситуациях нужно использовать все ресурсы на максимум.
Принц ловко подхватывает все же упавшую в обморок девушку, слегка кланяется под аплодисменты дворцовых дам, усаживает бедняжку на свое место среди подушек на подоконнике.
– Главное, не забывайте ходить парами и осматривать небо, – напутствует Джордж, идущий спиной вперед. Точнее пытающийся незаметно подкрасться к Иссиль. – Леди Вэртнорд, позволите мне побыть вашей парой и сопроводить вас к матушке на чаепитие?
– Благодарю вас, Ваше Высочество, – высокомерно-учтиво прячет ладонь в рукав Иссиль. – Мой путь к королеве лежит через коридоры и двери. А вот бедняжке Вэйлин придется пройтись через внутренний двор по пути к карете.
Вэйлин подскакивает с подушек, всем видом показывая, что бодра и полна сил для прогулки.
– Вы безусловно правы, миледи, – склоняет голову Джордж, все равно начисляя себе полбалла в борьбе за сердце недоступной дочери герцога.
Вэйлин ловко спрыгивает с бесполезного теперь подоконника, обмахивается веером. Джордж с почти не натянутой улыбкой предлагает ей руку и всю дорогу очень усердно делает вид, что внимательно слушает, не понимая ни слова из торопливой речи. Принц практически готов бросить девушку прямо в руки кучеру, но сдерживается и помогает ей подняться по ступенькам. Не дожидается первого удара хлыста.
Зачесывает пальцами назад светлые волосы, торопливым шагом ускользает из-под внимательных взоров. Выдыхает. Расслабляет плечи, утирает пот со лба. Ложь, ложь, ложь. Каждое слово с того дня – абсолютнейшая ложь и клевета. Никаких сражений, борьбы в его поступках не было. Только трусость и переживание за собственную шкуру. Представился братом, подчинялся любому приказу, как последний крестьянин, и трусливо сжимался от каждого двусмысленного взгляда или слова.
– Филип бы так не поступил, Филип бы сражался и героически погиб, Филип то, Филип это, – нарочито писклявым разноголосьем Джордж повторяет все, что слышал каждый день со своего