в доме
Служить поставит, в эту ложь влюблен!
А ты теперь, словами обесчестен,
Мне в душу затыкаешь слово вновь —
Чтоб вынуть перерезанной… повесить…
И научить смеяться средь скотов?!
Соткать себе из тысячи предательств
Броню бесчувствия, неверия в слова!
И, обрывая этот белый танец,
Сама себе и страсть, и голова!
Как уберечь любовь…
По этой кромке треснутого завтра
С обрывками вчерашних полудел,
Иду к тебе – влюбленная, богата
Любовью, за которой всяк предел
Перерастает грани вечных истин,
Всевышнего Начала и Конца,
И звезды обрываются, как листья,
Успевшие влюбиться в свет лица.
Я в этом свете сожжена до сути
И вновь рождаюсь во вселенском вне —
Внутри себя такая, как все люди,
И та – кто ярче для тебя во мне,
Теплее и любимее средь ночи,
Где столько раз подругами убит,
Ждал мое сердце, поцелуи, почерк,
Которым вся моя любовь болит!
И будет так – покуда эта правда
Не возомнит себя любви умней,
Ведь гордецу лишь он и есть отрада
В подобострастии других людей.
Как уберечь любовь от самомнений,
Когда пределам нету новых сил?
И кто черней – не знающий горений
Иль полюбивший, кто затем —
убил?!
«В твоих руках весь мир – моей печали…»
В твоих руках весь мир – моей печали,
Моих надежд и радостей простых.
Твои ладони яростно держали
Безумный бег ретивых вороных!
Неслась судьба – разбиться под откосом,
Где раньше жил то праздник, то мечта.
И в одночасье вырезали розы,
И выстлана шипами высота.
И падать мне!.. – в распластанную душу
Вгонять по горло ядовитый шип.
И больше мне никто уже не нужен.
И мной никто – не в дикий рёв, ни в хрип…
И только ты, – ладони искровавив, —
Держал безумный бег моей судьбы,
Чтобы на радость чьей-нибудь забаве
Не выпала из рук твоих!.. Шипы
Вытягивали языки резные,
Слюною исходила смерть на дне, —
Ты через раны, колото-сквозные,
Жизнь данью отдавал, – спасая мне.
«Вошел как миг. Остался получасом…»
Вошел как миг. Остался получасом.
Запомнился, как первая любовь.
Свет рассекал усталый плен паласа.
И аромат чарующих духов
Бродил по дому… Одинокий запах
Искал себя в скучающей груди.
Вечерний сумрак на кошачьих лапах
Лизал твои ушедшие следы.
И возвращался – в обреченной воле.
Лежал у моих ног мне верный мир.
Безрадостный, но и такой довольный
Простору суммой черных дыр…
«Не заставляй