[29]. Мне всегда хочется сказать ей: «Ты в церкви, сосчитай до двадцати пяти, Тэттикорэм».
За обедом прислуживали две горничные с розовыми щеками и блестящими глазами, служившие немалым украшением столовой.
– А почему нет? – сказал по этому поводу мистер Мигльс. – Я всегда говорю матери: если уж заводить что-нибудь, так лучше такое, чтобы было приятно смотреть.
Кроме перечисленных лиц в доме мистера Мигльса проживала некая миссис Тиккит, исполнявшая обязанности кухарки и экономки, когда семья была дома, и только экономки – в отсутствие семьи. Мистер Мигльс сожалел, что обязанности миссис Тиккит не позволяли ей познакомиться с гостем сегодня, но надеялся представить ее Кленнэму завтра.
По его словам, она была важным лицом в коттедже, и все его друзья знали ее. Ее портрет висел в углу. Когда они уезжали, она облачалась в шелковое платье, украшала голову роскошными черными кудрями (ее собственные волосы были рыжеватые, с проседью), водружала на нос очки, садилась в столовой, развернув, всегда на одной и той же странице, «Домашний лечебник» доктора Бухана, и просиживала тут целые дни, поглядывая в окошечко, пока не возвращалась семья. По общему мнению, нечего было и думать убедить ее покинуть свой пост у окна или отказаться от помощи доктора Бухана, хотя мистер Мигльс был твердо убежден, что она еще ни разу не воспользовалась каким бы то ни было советом этого ученого практика.
Вечером они играли в карты, причем Милочка либо сидела подле отца, либо напевала и наигрывала на рояле. Она была избалованное дитя; да и как могло быть иначе? Кто, находясь в ее обществе, не подчинился бы влиянию такого милого и прекрасного существа? Кто, проведя хоть один вечер в этом доме, не полюбил бы ее за одно ее присутствие, за ее чарующую грацию? Так думал Кленнэм, несмотря на окончательное решение, принятое перед обедом.
Размышляя об этом, он сделал ошибку в игре.
– Эге, что это с вами, почтеннейший? – с удивлением спросил мистер Мигльс, бывший его партнером.
– Виноват, ничего, – ответил Кленнэм.
– Задумались о чем-то? Это не годится, – добавил мистер Мигльс.
Милочка, смеясь, заметила, что он, вероятно, задумался о мисс Уэд.
– С какой стати о мисс Уэд, Милочка? – спросил отец.
– В самом деле, с какой стати о мисс Уэд! – сказал Кленнэм.
Милочка слегка покраснела и убежала к фортепиано.
Когда стали расходиться спать, Кленнэм услышал, как Дойс просил хозяина уделить ему полчаса завтра утром, до завтрака. Хозяин обещал, а Артур остановился на минуту, желая сказать несколько слов по этому поводу.
– Мистер Мигльс, – произнес он, когда они остались одни, – помните, как вы советовали мне ехать прямо в Лондон?
– Очень хорошо помню.
– А помните, как вы дали мне другой хороший совет, который был мне очень кстати в то время?
– Не помню хорошенько, в чем дело, – ответил мистер Мигльс, – помню только, что мы говорили по душе.
– Я последовал вашему совету,