даже не прочитав, что там было написано.
Женщина из министерства культуры осталась довольна. Свою миссию на пути тех, кому предстояло увидеть процветающую жизнь в загнивающем капитализме, она выполнила успешно.
А в стране в это время действительно было тяжело. Везде стояли очереди. Из обихода совсем исчезло слово «купил». Вместо него говорили: «достал». «Доставали» по блату из-за прилавка, «доставали» на черном рынке, и даже если покупали какой-то товар официально в магазине, все равно его «доставали». Причем про этот товар с прилавка почему-то говорилось, что его туда «выбросили».
– Клава, – сообщала с важным видом одна хозяйка другой, – в нашем гастрономе кур выбросили! Я очередь заняла. Посмотри за моим Ванькой!
– А мне кур не надо, что ли? – взволнованно отвечала Клава. – Забирай своего Ваньку с собой.
И, отстояв в очереди часа полтора, счастливая хозяйка возвращалась с сыном домой.
– Смотри, чего я сегодня достала, – показывала она вернувшемуся с работы мужу двух тощих куриц. – В руки только по одной давали, а я, спасибо Клавке, ещё и Ваньку с собой в магазин прихватила.
Так, с появлением дефицита, в оборот русской речи прочно вошли старые слова с новым точным значением.
Жить было тяжело, но люди терпели. А многие из них настолько привыкли к трудностям, что уже воспринимали их как норму. Главное, чтобы войны больше не было!
Дирекция театра собрала отъезжающих во Францию в мае, сразу после Дня Победы. Заместитель директора по организационным вопросам заявил, что жить в Париже творческая и постановочная части будут в разных гостиницах, что суточные будут выдаваться каждые пять дней и они будут небольшие. В связи с малыми выплатами заместитель директора посоветовал взять с собой немного консервов.
– И сухарей, – громко сказал кто-то из глубины зала.
Все засмеялись.
– Не надо смеяться, – сказал заместитель директора. – Товарищ правильно говорит. И мешочек сухарей. Только помните, что вес чемодана не должен превышать двадцати килограммов.
– А какие у нас будут суточные? – робко спросила костюмер Прокофьева.
– Об этом вам будет сообщено по прибытии, – недовольно поморщился заместитель. – Денежными вопросами я не занимаюсь. Только организационными.
Он действительно не знал, какую сумму выплатит им за гастроли французский импресарио. Знал только, что основную часть этих денег, как всегда, заберут в пользу государства, а остальную поделят на суточные. И эта остальная часть будет маленькой. Очень маленькой.
– Не суточные, а «шуточные», – тихо прошептала Тина Волкова, сидящая рядом с Леночкой. – Два года назад, в Лондоне, нам давали такие крохи, что для того, чтобы купить приличные туфли, надо было пять дней голодать.
– Голодать? – испугалась Леночка.
– Ну, это я так выразилась. Фигурально! Ведь мы, естественно, привезли с собой из Москвы еду. А вот эти самые суточные