ым, сидели в летних кафе. Я же спешила на встречу с мамой, одновременно прокручивая в голове рабочие планы.
На соседнем сиденье лежала моя камера Canon EOS R6 – мой инструмент, моя страсть, моя броня. Фотография давно стала для меня чем-то большим, чем просто работой. Это был способ видеть мир по-своему, находить красоту в местах, которые другие просто проходят мимо.
Но сейчас мысли были заняты другим.
– В «Ривьере».Мама позвонила накануне, её голос был, как всегда, ровным, но я почувствовала что-то скрытое в его оттенках. – Лиса, давай встретимся завтра? – Давай. Где?
Наше место. Небольшой ресторан на набережной, с уютной террасой и панорамными окнами, откуда открывался вид на реку. Я посмотрела на часы – ещё десять минут до назначенного времени. И вот тут началась моя борьба за парковку.
Как и ожидалось, возле ресторана все места уже заняты. Бессмысленно кружить, надеясь, что кто-то вдруг уедет, – здесь так не работает. Я скривилась, свернула на соседнюю улицу, потом ещё на одну и наконец нашла узкий закоулок, где удалось втиснуться между каким-то кроссовером и разбитой "Ладой". Отлично. Теперь только немного пройти пешком.
Я вытащила ключи, закинула сумку с камерой на плечо и вышла из машины.
Дорога к ресторану была приятной: старые мостовые, утопающие в тени деревьев, небольшие кафе с летними верандами, где люди смеялись и потягивали холодные коктейли. Здесь было тепло и уютно, город шумел где-то на заднем фоне, но это место будто находилось в своём собственном ритме.
Я старалась не спешить, но внутри всё равно было какое-то напряжение.
Почему мама захотела встретиться? Я видела её не так давно, и обычно она предпочитала обсуждать всё по телефону. Может, просто соскучилась? Или… что-то случилось?
Мысли перескочили на другую волну.
На него.
Даниила Громов.
Я не хотела о нём думать. Честно. Но как только речь заходила о семье, он всплывал в голове сам по себе.
Всегда самоуверенный, бесцеремонный, с той харизмой, которая одновременно притягивает и отталкивает. Даниил никогда не подстраивался под других – наоборот, это мир должен был крутиться вокруг него. Он говорил всё, что думал, не задумываясь о последствиях, не выбирая слов, будто чужие эмоции для него ничего не значили. Он умел попадать в самые слабые места, с лёгкостью считывал людей, а потом насмешливо и точно делал выпад, оставляя неприятное послевкусие. Но самое страшное – он не делал этого намеренно. Он просто был таким. В его мире, где, наверное, при рождении младенцам сразу вручают платиновую карту, уходит что-то важное. Обычная человечность.
Я осознала это давно. Осознала и приняла. И больше не хотела быть частью этого мира сделанных улыбок и бессмысленных игр в влияние и деньги.
Но как бы я ни хотела, полностью отдалиться не получалось. Из-за мамы.
Я вздохнула и тряхнула головой, пытаясь избавиться от этих мыслей.
Я сделала глубокий вдох, прежде чем войти в ресторан.
«Ривьера» всегда была для нас чем-то вроде тихой гавани. Панорамные окна выходили прямо на реку, и в это время дня солнце ложилось золотыми бликами на гладь воды, отражая лучи в стекле.
Я провела взглядом по залу и тут же увидела её.
Мама сидела у окна, аккуратно сложив руки на столе. Спокойная, уверенная, с идеальной осанкой. Она выглядела так, словно только что сошла со страниц глянцевого журнала: светло-серый приталенный костюм, выглаженная белая рубашка, тонкие золотые серьги, аккуратный макияж. Всё идеально, как всегда.
Но я знала, что за этим спокойствием скрывается усталость.
Я быстро пересекла зал, и, как только оказалась рядом, мама тут же поднялась со своего места. В её глазах было столько тепла, что на секунду мне стало легче дышать. Я наклонилась, обняла её, вдохнула родной запах дорогого парфюма, смешанный с чем-то уютным, домашним, знакомым с детства. Она легонько поцеловала меня в висок, задержалась на пару секунд, чуть крепче сжав мои плечи, а затем отпустила, оглядывая меня с лёгкой, едва заметной улыбкой.
– Привет, Лиса, – тихо сказала она – Ты хорошо выглядишь
Я пожала плечами.
– Ты тоже. Хотя, кажется, опять не спала?
Она не стала отрицать, только чуть заметно повела плечами.
– Работа.
Она говорила это легко, но я видела тёмные круги под глазами, почти незаметные под тонким слоем макияжа.
Работа.
Работа для неё всегда была спасением.
После того как отец ушёл, мы остались ни с чем.
Мама не имела высшего образования. Она бросила университет ради него, потому что тогда верила, что он возьмёт на себя ответственность. Верила, что они будут вместе, что он будет рядом.
Но любовь не платила за счета.
Когда он ушёл, мама осталась с пятилетним ребёнком, без денег, без работы, без поддержки.
Я не помню, чтобы она плакала.
Я только помню,