малыша Диспенсера, – пробормотала Мэкки, прицеливаясь перед выстрелом в одну из отдаленных мишеней. – Какое прекрасное начало дня.
Звук ее выстрела, как и десятки других вокруг, не перебил размеренного голоса Кристиана, что доносился с экрана и из динамиков в ближайшем конце тренировочного полигона. Сегодня, несмотря на ветер и накрапывающий дождь, меня, Мэкки и Калисту, как и остальных пятьдесят человек из нашего крыла, выгнали сюда на военные учения, и после полутора часов боевых спаррингов мы наконец добрались до того, в чем я была хоть немного сильна, – до стрельбы.
Сделав еще несколько точных выстрелов, Мэкки выпрямилась, оглянулась и протянула мне ружье. За время тренировки ее объемные кудри полностью вымокли и превратились в спутанную паклю.
– Что с тобой такое? – прищурившись, спросила она. – Ты сегодня словно язык проглотила. Давай, Гааль, соберись. Переводить патроны – это твой главный и пока что единственный талант. А ты стоишь тут с кислой миной, будто пафосная речь сынишки Джорджианы тебя не веселит.
Приняв у нее ружье, я наскоро сделала перезарядку и прицелилась.
– Сколько ему? Девятнадцать? Для своего возраста и первого выступления на публике он держится весьма неплохо.
– Для того, кто все эти годы сидел под маминой юбкой, он тоже держится неплохо. Но от этого даже веселее – представлять, сколько времени его гримировали и накачивали успокоительными, перед тем как толкнуть к камерам. Джорджиана не просто так скрывала его все эти годы. Держу пари, с ним что-то не так. С ними всегда что-то не так. – За отведенные полминуты я успела сделать пять выстрелов. Бросив короткий взгляд на таймер со временем, Мэкки вновь приняла у меня ружье и встала в стойку. – Мы все задавались вопросом, почему Андрей Деванширский так долго избегал публичности и за три года восстания так и не подал прошение в Галактический Конгресс на возврат своих земель. А потом он наконец сделал это, и мы все узнали, что у него мегаломания. Прямо как у Константина Диспенсера. Забавно, не считаешь?
Выстрелы гремели со всех сторон полигона, но даже ранние учения под дождем не могли отвлечь всеобщее внимание от первого публичного выступления Кристиана Диспенсера. В качестве наследника Джорджианы и будущего императора Кристании он впервые появился перед камерами несколько недель назад. Его коронация должна была состояться через три месяца. Как будто в мире и без этого было мало потрясений – уничтоженный Мельнис, поиск Понтешен, разъяренные повстанцы, суд над Крамерами. Теперь ко всему прочему добавилась и угроза в качестве молодого Диспенсера, который, по слухам, так же как и герцогиня Понтешен, обладал чудовищной силой Десяти.
– Мне бы хотелось, чтобы начало моего пути в качестве вашего лидера, как и эта речь, было другим, – голос Кристиана с экрана эхом разносился над поляной. – Мне бы хотелось, чтобы сегодня и в дальнейшем мы могли с уверенностью в завтрашнем дне создавать будущее, о котором мечтаем. Мне бы хотелось, чтобы каждый