девицей, которая принялась осматривать шкафы в поисках чего-то, что могло пригодиться. Первым таким оказался платяной шкаф, куда Антонина пристроила пальто, шарф и берет, благо плечики имелись, а пыли внутри как будто не наблюдалось.
– Вы хотите попытаться сохранить мальчику руку? Тогда действуем так. – В отсутствие нормальных помощников Бересклет предпочла воспользоваться теми руками, которые оказались доступны.
Семейство Брагиных заметно растерялось, но перечить не посмело то ли от неожиданности, а то ли от отчаяния – было видно, насколько все раздавлены трагедией. А там и бойкая Дарья Митрофановна поддержала порыв, так что уже через полчаса операционная изменилась.
Нашёлся гипс и многоразовые шприцы, и – слава богу! – многие операционные материалы, включая паршивые бинты. Но главное – спицы и аппарат для фиксации. Совсем простой, стержневой, новые веяния и последние открытия до здешней глуши не добрались и невесть когда ещё доберутся, однако он был и задачу выполнить мог, особенно если правильно поставить и добавить гипсовую повязку покрепче, не жалея.
Обнаружились тёмные стеклянные аптечные пузырьки и порошки в бумажных кульках, но выискивать среди них нужные и проверять сохранность было некогда, тут стоило полагаться на собственные запасы. Спирта не нашлось, эфира тем более, да и белья никакого тоже, но всё равно условия оказались куда лучше, чем виделось в первый момент.
На примусе позвякивали в кипящей воде с содой инструменты и спицы, будущий пациент лишился рубашки и крепко уснул под чарами жiвницы: родня вряд ли могла сейчас отмечать подобные мелочи, и Антонина махнула рукой на скрытность.
Авдотья тщательно отмыла столик для инструментов и ещё один, на котором Антонина уже расставила свои богатства. Сама девушка аккуратно собрала волосы, надела халат – благо пара была с собой, потому что они в любом случае требовались для работы.
Брагин-старший приволок откуда-то газовый фонарь и пару керосиновых ламп, первый приладил на крюк над столом, на котором должна была висеть лампа, а горелки попроще расставили на столиках – один рядом с инструментами, второй у головы пациента. Плохо и неправильно, но лучше так, чем маяться вовсе без света.
То ли от энергичной деятельности, то ли от злости и стычки с фельдшером у Бересклет перестали трястись руки, но эта малая радость почти не успокаивала. У мальчика случился классический, как в учебнике, диафизарный перелом предплечья: обе кости в средней части, локтевая распорола плоть и выступила наружу. Рука, конечно, не шейка бедра и не позвоночник, но это сомнительное утешение не могло прогнать страх, и тщательная подготовка будущего операционного поля лишь усугубляла его: чем внимательнее девушка рассматривала рану, тем больше плодилось сомнений и вопросов.
В голове, словно заевшая граммофонная пластинка, вертелся план будущей операции. Притом Антонина не сомневалась, что забыла и не учла нечто важное и всё непременно