А. А. Пушкин и Англия: цикл статей. М, 2007. С. 34–35, 213–215.
110
Gasparov B. Pushkin and Romanticism // The Pushkin Handbook / Ed. by D. Bethea. Madison, WI, 2005. P. 537–567.
111
См.: Зорин А. Л. Появление героя: Из истории русской эмоциональной культуры конца XVIII – начала XIX века. М., 2016. С. 36.
112
Приведем слова Байрона о сочетании веселья и меланхолии в его характере во французском переводе, который читал Пушкин: «La mélancolie de son caractère n’avait pas échappé à sa femme d’après son propre témoignage. „Quelques personnes, dit-il, dans ses Pensées détachées, se sont souvent étonnées de la tristesse qui règne dans mes écrits; d’autres m’ont vu avec surprise me livrer parfois à une extrême gaîté. Je me rappelle qu’un jour après plusieurs heures d’une conversation animée et peut-être brillante, que j’avais soutenue en société comme ma femme me parlait de cette disposition d’esprit, je lui dis: «Et cependant, Bell, on m’appelle mélancolique vous avez pu voir que c’est une calomnie?» – «Non, Byron, me répondit elle; ce n’en est pas une, au fond du cœur vous êtes le plus mélancolique des hommes, et au moment même où vous paraissez le plus gai?»“» (Memoires de Lord Byron, publies par T. Moore, traduits de l’Anglais par Mme L. S. Belloc. Paris, 1830. T. 2. P. 308; перевод: «Это наблюдение восходит к словам самого Байрона: „Люди немало удивлялись меланхолии, которая звучит в моей поэзии. Другие дивятся моей веселости в жизни; помню, что однажды, когда я был в обществе искренне весел и даже блистал, и это было замечено моей женой, я сказал ей: «Вот видишь, Белл, а ведь меня так часто зовут Меланхоликом – и часто совершенно напрасно». Но она ответила: «Нет, <Байрон>, это не так: в душе вы самый глубокий меланхолик и часто именно тогда, когда наружно всего более веселитесь»“». – Байрон Дж. Г. Дневники и письма. М., 1963. С. 265).
113
Вацуро приводит следующие слова из письма П. Л. Яковлева, датируемого 21 марта 1827 года: «Пушкин скучает! Так он мне сам сказал <…> Впрочем, он все тот же, так же жив, скор и по-прежнему в одну минуту переходит от веселости и смеха к задумчивости и размышлению» (Вацуро В. Э. «Великий меланхолик» в «Путешествии из Москвы в Петербург». С. 48). Книга Мура к тому времени еще не вышла, но подобные эмпирические наблюдения с выходом этой книги получили байроновскую «санкцию». Разумеется, я не хочу сказать, что «реальный» Пушкин не испытывал перепадов настроения. Суть дела здесь заключается в интерпретации собственного характера, опирающейся на авторитетный прецедент.
114
Смирнов Н. М. Из «Памятных записок» // А. С. Пушкин в воспоминаниях современников: В 2 т. М., 1974. Т. 2. С. 243. Ср. также относящиеся к 1830‑м годам воспоминания А. П. Керн: «…после обеда на него иногда находила хандра. Однажды в таком мрачном расположении духа он стоял в гостиной у камина, заложив назад руки… Подошел к нему Илличевский и сказал:
У печки, погружен в молчанье,
Поднявши фрак, он спину грел,
И никого во всей компанье
Благословить он не хотел.
Это развеселило Пушкина, и он сделался очень любезен» (Керн (Маркова-Виноградская) А. П. Воспоминания. Дневники. Переписка. М., 1974. С. 56). Обратим внимание на то, что Илличевский пародирует здесь едва ли не самое «байроновское» из пушкинских стихотворений – причем делает это, я бы сказал, по-байроновски (веселость и грусть).
115
Павлищев Л. Из семейной хроники. Воспоминания о А. С. Пушкине. М., 1890. С. 155.
116
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников: В 2 т. М., 1974. Т. 2. С. 286; курсив мой. – И. В.
117
То мрачные, то веселые, но никогда не скучные или унылые (англ.).
118
А. С. Пушкин в воспоминаниях современников. Т. 2. С. 268–287.
119
См.: