же ты, парень, ни разу дочку свою не навестил? Такой ангелочек растёт! Уже годик скоро будет, а такая смышлёная, забавная. Красавица!
Геннадий дар речи потерял от неожиданности.
– Какую дочку?
– Свою. Варя родила.
– Поч – почему вы думаете, что это моя дочь?
– А чего думать, и так всем ясно. Ночевала с тобой в лесу? Ни с кем больше не встречалась. Серьёзная она у нас. И дочь в срок родила. Так-то вот, парень.
– Я не знал.
Геннадий так растерялся, что не только не слышал, о чём говорили на конференции, но и вообще ничего вокруг не замечал. Сначала он рассердился. Подумал, вот женить хотят. Потом подумал, что ничего такого сказано не было. Хотелось посмотреть на дочь. Наверное, страшненькая, как и её мама. Это Матвеич говорит – ангелочек, добрый он просто.
Геннадию не до этого сейчас было. Совсем недавно его познакомили с дочерью очень влиятельного человека. Блестящая красавица, она благосклонно отнеслась к его ухаживаниям и, кажется, не прочь была выйти замуж. Вовремя же ему дочь хотят пристроить! Геннадий был сам не свой. Дома рассказал всё матери. Они всегда были в дружеских отношениях. Мама очень обрадовалась, что у Геночки есть дочь.
– Женись на Варе, – посоветовала она, – дочери отец нужен.
– Ты что, мам? А Алла? Я её люблю. А Варя – я уже забыл про неё. Так, однодневка. Никаких перспектив.
Геннадий собрал посылку, положил туда деньги и послал в деревню – дочери на годик. Время закрутило его, многочисленные перемены в жизни отвлекли от мыслей о дочери.
Геннадий
Он женился на Алле. Почти год чувствовал себя счастливым человеком. Ему, не избалованному деньгами – мама на пенсии, больная, небольшая квартирка, зарплата обычная, – вдруг, как из рога изобилия привалило – трёхкомнатную квартиру подарили на свадьбу, после свадьбы почти сразу стал начальником отдела, скоро тесть отдал свою машину, себе купил новую. В доме – всё по последнему слову техники и моды – полная чаша. Геннадий, как сыр в масле катался. Но очень быстро его перестало радовать такое «благополучие».
В то время как вся страна стояла в очереди за селёдкой и маслом, в их импортном холодильнике не переводились деликатесы, правда, Геннадий наелся ими уже через полгода. Носил их маме, которая, как выяснилось, меняла потом икру и сайру на сырое мясо и овощи. Алла никогда не готовила. Поначалу отшучивалась. Дескать, на завтрак, обед и ужин – любовь, а перекусить – вон в холодильнике, что найдёшь. Потом Геннадий перестал даже напоминать о том, что еду нужно готовить. Завтрак – на работе, обед – где придётся, чаще – у мамы. На ужин Алла иногда заказывала что-нибудь из ресторана. А чаще всего Геннадий жарил яичницу или картошку, которую сам же и покупал. Когда он с аппетитом поглощал мамины котлеты, у неё увлажнялись глаза, но вслух она ничего не говорила.
Одевалась Алла модно и дорого. Сначала это было вроде бы всё приданое, а потом… Норковая шуба, которая стоила столько