посягнула же ты на национальные сокровища Версаля?
– Уверяю вас, матушка, что Версаль в полной безопасности. Просто у меня накопилось много сомнений по поводу отдельных строк в Библии. Я нашла в них некоторые противоречия, и отцу Кристофу пришлось немало потрудиться, чтобы убедить меня в том, что я просто не так истолковала Писание.
– И чем увенчались труды отца Кристофа?
– Я осталась при своём мнении.
– Я в этом и не сомневалась, но позволь дать тебе совет: не стоит на основе святых писаний устраивать дискуссии. Всё, что касается наших верований, – это догма, и здесь нет повода для споров.
– Я полностью с вами согласна, но смею заметить, что все святые писания написаны обычными людьми. Причём из разных социальных слоёв, посему и трактовка увиденного и услышанного ими у них разная. С точностью запечатлено лишь то, что было провозглашено Господом на горе Синай. Всё остальное на протяжении многих веков писалось и переписывалось с внесением изменений многими людьми. Не оттого ли святых писаний становится всё больше и больше, но, как ни странно, глас Божий более не звучал?..
– Дорогая моя, как хорошо, что ты не родилась в прошлых веках! Тебе священники непременно бы устроили аутодафе!
– Ну я не так наивна, матушка, чтобы делиться своими мыслями с высокой трибуны. Моя надежда возлагается на тайну исповеди, и на ваше благоразумие в том числе. Не станете же вы в светском салоне вести беседу о моих воззрениях на библейские темы.
Кто знает, сколько бы ещё времени мать и дочь потратили на отстаивание своей правоты, но их полемику прервал глава семьи:
– Дорогие мои дамы, смею вам напомнить, что у нас сегодня званый ужин. У каждого из нас найдутся дела, которые надо завершить до назначенного времени. К тебе, Жастин, через два часа придёт модистка с платьем, возможно, потребуются некоторые доработки. У меня есть срочные дела в банке, а твоей матушке я поручаю проследить за качеством приготовления горячих блюд и десертов.
После того, как отец закончил свою речь, Жастин поспешила в свои покои. Первая половина дня оказалась такой насыщенной, что она почувствовала, как приближается мигрень. Это не поддающееся лечению заболевание терзало её с пяти лет, и потому она уже точно распознавала первые признаки приступа и старалась не допустить полного его развития. Едва переступив порог, она вызвала горничную и попросила помочь ей снять корсет, приготовить холодные компрессы и принести воду с лимоном. После того как горничная исполнила все её просьбы, она ушла в спальню и плотно занавесила окна. Жастин с компрессом на голове легла в кровать и, удобно устроив голову на подушке, попыталась заснуть.
Ей показалось, что она едва задремала, когда горничная, войдя в комнату, сообщила, что мадам Бланкар и её швеи прибыли для примерки вечернего наряда. Жастин попросила проводить их в её гостиную и подать им чай с печеньем, пока она приведёт себя в надлежащий вид. Подойдя к зеркалу, она не смогла утешить себя