с таким отношением, оно становится твоей нормой.
Но иногда я завидовал одноклассникам, когда они рассказывали про свою семейную жизнь.
Семьи из фильмов казались мне выдумкой, фантастикой. Что-то преувеличенное, карикатурное. Я думал, такого не бывает. В каждой семье рано или поздно родители дерутся, кто-то напивается. На детей не обращают внимания, а слова о любви – лишь понты перед знакомыми.
Разве не так?
– Кому ты такая нужна? Свинья вонючая, жирная корова! Посмотри на себя! Уродина!
– Да?! – вопила мама в слезах. – Ты на себя глянь, кабан! Развалился на диване, как беременный!
Я заткнул уши.
Семнадцать лет. Одиннадцатый класс. До свободы оставалось совсем чуть-чуть.
Меньше месяца до ЕГЭ.
Сколько сил я угрохал, чтобы выучить эту проклятую биологию. С химией проблем не было, а вот биология… она давалась с трудом.
Сдам экзамены, поступлю в другой город на врача. Шесть лет учёбы, два года ординатуры. К двадцати пяти будет своя жизнь.
Буду жить на стипендию, постараюсь учиться хорошо, может, на повышенную выйду. Если получится оформить пенсию по потере кормильца, займусь документами.
Тогда я ещё не знал, насколько пророческими окажутся мои слова.
Отец задушил мать. А потом попытался задушить меня.
В последний момент передумал – точнее, не смог довести дело до конца. Отпустил руки и повесился на кухне.
А я смотрел. Думал, какая теперь меня ждёт свобода.
Органы опеки? Детдом? Как вообще работает эта система?
Бабушек и дедушек нет. Тёти и дяди – в других странах. Есть школьная подруга, и всё.
Больше никого.
Решил бежать. Собрал все деньги, что нашёл, и уехал подальше, чтобы не искали. Стал бродяжничать.
Я всегда любил горы, но в родном Зеленокумске их не было.
Решил идти в сторону Кавказа: Архыз, Домбай.
Там красиво: Эльбрус вечно маячит на горизонте в своей снежной шапке, вокруг горы, леса, чистый воздух. Небо кажется ниже, звёзды ярче, луна – больше.
В Домбае красиво, но дорого и холодно. Архыз понравился, но всё же не намного теплее.
Перебрался в Черкесск.
Сначала страдал от жары. Никогда не думал, что попаду в место, где летом температура доходит до сорока четырёх. Но привык – тем более зимы тут казались мягче, чем дома. По крайней мере, первые два года.
На третий же Черкесск раскрыл передо мной свой тщательно скрываемый секрет. Осенью на город обрушился сильнейший град, и я впервые в жизни получил сотрясение мозга. Прямо на голову свалилась градина размером с кулак.
Отходил долго, отходил тяжело. Ничего подобного я ожидать никак не мог.
До сих пор по городу ездят машины с вмятинами от той бури. Спроси любого – у каждого найдётся своя история про тот град.
А потом пришла зима. Резкая, беспощадная. Снег поднялся до колен. Температура упала до минус десяти, потом до минус двадцати, а затем и до минус двадцати пяти.
Думал, перетерплю. Приспособлюсь. Найду место, где не так холодно.
Но скоро осознал – такого места нет и не