так, что возникает отталкивающая сила. Он предположил, что если добавить к уравнениям Эйнштейна особый тензор-параметр, отражающий влияние нового поля – назовём его экзотическим полем Кс, – то в решениях появятся области с отрицательной кривизной. Проще говоря, пространство-время могло бы выпучиваться наружу, отталкивая материю вместо привычного притяжения.
Чтобы такая экзотика стала реальностью, требовался физический носитель нового поля. Чернов вспомнил статьи коллег из Токио: они обсуждали возможность возбуждать вакуумное квантовое поле до состояния, где вакуум имеет отрицательную энергию. Эффект Казимира – проявление существования энергии вакуума – уже умели использовать в нанотехнологиях для крошечных сил. Но масштабировать его до макроуровня никто не сумел. «Что, если задействовать резонанс?» – размышлял Александр, водя пальцем по формуле, выписывая новую переменную. – «Если создать стоячую волну определённой частоты в квантовом вакууме, возможно, удастся сконцентрировать отрицательную энергию в объёме…»
Он быстро набросал расчёт. Строки математического вывода побежали по дисплею. Чернов искал условие равновесия, при котором гравитационное притяжение масс уравновесилось бы новым отталкиванием. Если его теория верна, можно достичь нулевой эффективной массы, а затем и отрицательной – предмет начнёт подниматься сам собой. Сердце учёного учащённо забилось, когда интегралы сошлись: модель предсказывала, что при экстремально высоком градиенте этого экзотического поля гравитация может не просто компенсироваться, но и сменить знак.
В дверь тихо постучали. Александр вздрогнул – так глубоко он погрузился в расчёты, что забыл про окружающий мир. На пороге показалась фигура в белом лабораторном халате – его ассистентка Анна Орлова, инженер-экспериментатор. Орлова работала с ним уже третий год и отвечала за то, чтобы смелые формулы учёного воплотились в реальные приборы.
– Опять за старое, Александр? – устало, но с теплотой в голосе спросила она. – Четвёртый час ночи, а вы всё в работе.
Чернов улыбнулся краешком губ:
– Ты же знаешь, Анна, вдохновение не знает режима дня. Я, кажется, нащупал нечто важное…
Он жестом пригласил её взглянуть на экран. Анна подошла ближе, её глаза пробежались по рядам уравнений, графикам потенциала. Молодая женщина напрягла память: её образование включало курс релятивистской физики, и хотя глубина выкладок Чернова превосходила университетский уровень, суть она уловила.
– Неужели это оно? – прошептала она, прикрыв рот ладонью. – Антигравитация?
– Пока лишь гипотеза, – серьёзно ответил Александр, хотя глаза его блестели от энтузиазма. – Но математически всё сходится. Если мы сумеем создать это поле Кс экспериментально, получим зону с отрицательной гравитационной массой. Тогда объект внутри неё будет отталкиваться от Земли.
Анна присела на край стола, осторожно,