нормой, – моя сестра. После всего, что было!
Обрывочные картинки из прошлого, как куски старой кинопленки… Ослепительная брюнетка в красном у барной стойки, пьянящий поцелуй с привкусом абсента. Клыки на шее, и осознание того, что твоя девушка – вампир. Какая разница, если ты от нее без ума и это – взаимно? И плевать на всех! А потом, в один совсем не прекрасный день, все рушится. И самым страшным оказывается даже не то, что она – тот самый неуловимый убийца, не оставляющий после себя никаких следов. И не то, что все время, когда вы были вместе, тебе изменяли и банально тебя использовали. Хотя и этого достаточно, чтобы возненавидеть на всю оставшуюся жизнь. Но когда на прощанье эта дрянь убила твоего лучшего друга, да еще и обставила все так, будто он и был тем самым маньяком-упырем… И ты ничего, совсем ничего не можешь сделать!
Если подумать, Моргана – единственная, кого я ненавижу по-настоящему, и в этом она отвечает мне полной взаимностью. Я рад бы никогда с ней не встречаться, но жизнь, с каким-то извращенным чувством юмора, постоянно устраивает нам встречи. Только чудом ни одна из них не закончилась кровопролитием. Я искренне надеялся, что эта дрянь никогда не покинет Зазеркалья.
Но мерзавка все же вырвалась и нашла-таки способ достать побольнее, унизить, заставить играть по своим правилам. Ведь пока в ее руках Юля, я никуда не денусь, а буду послушно прыгать в каждый огненный обруч, который она поставит на пути.
Так и не дождавшись продолжения, Ромка махнул рукой и перебрался на свою кровать.
– Ну тебя, сказитель. Спи уже.
Я послушно закрыл глаза. Надо будет все же придумать, как все это подать Ромке. Рассказывать, как оно было на самом деле, – да под страхом расстрела не стану!
В очередной раз я проснулся, когда тихо скрипнула отворяющаяся дверь. Открыл глаза. Возле кровати стояли на задних лапках две крупных мыши. Одна держала в лапках длинный, с обломанным кончиком, прутик. Я уставился на усатых визитеров, а они на меня. Та, что без прутика, извернулась непостижимым образом и принялась чесать серую спинку с черной полоской вдоль хребта. Йог мышиный…
– Эй, Хайверг! – раздался писклявый голосок.
Я обалдел настолько, что не сразу понял: ко мне обратилась мышь.
– Это ты мне? – Сев на ложе, я наклонился к гостям. Те, как по команде, сделали два шага назад, но убегать не стали. Наоборот – вторая мышь выставила перед собой прутик, словно пику.
– Тебе, конечно! Второй-то Хайверг спит.
– Ладно. Самих-то как звать?
– Ром! – пискнул мыш с прутиком. – А этого полосатого зовут Рем.
Означенный Рем почесался и вдруг чихнул, смешно наморщив мордочку.
– С чем пожаловали, гости дорогие? – пряча улыбку, спросил я.
– Эмильда прислала нас предупредить тебя, чтоб не задерживался. Большие люди воюют меж собой, но вас, Хайвергов, люто ненавидят. Так что уносите хвосты, пока они не разобрались, кто вы есть. Как выберетесь из замка,