за Марту у настоятельницы. Настоятельница отпустила Марту по просьбе Эфраима и наказала другим девушкам постоянно за ней приглядывать.
Поутру в воздухе ещё оставался дым и запах гари, по дороге, ведущей к пекарне, текли черные потоки воды. Атмосфера города немного нарушилась после ночного пожара или, скорее, слегка поменялась, но солнце и осенние облака выполняли свою каждодневную работу, им и дела не было до того, что жители города останутся без хлеба.
Шир и Марта шли позади всех. Время от времени Марта останавливалась и заглядывала в лицо Шир: «Карие, а на солнце зелёные», – решила для себя Марта про глаза Шир. Эфраим шёл первым и постоянно бранился то на ветер, то на жару, то на того «кто это сделал», он клялся всеми Богами найти его и отомстить. Вслед за Эфраимом молча шли монашки, одна из них то и дело оглядывалась на Марту.
– Вот дурочка, – сказала Шир. Марта сразу поняла, о ком говорит Шир и тихонько хихикнула. Марта крепко держала Шир за руку, им предстояло целый день провести вместе. От радости Марта едва ли сдерживала себя, чтоб не побежать.
– Шир, а помнишь, как мы давно в больнице были? Правда, было хорошо, только у меня палец болел. Теперь мы опять идём вместе, и палец у меня не болит, – Марта задумалась на минутку и добавила, – конечно, жалко что сгорела пекарня…
Она не любила Эфраима. Как-то Шир сказала ей, что они с Эфраимом дружат, но Марте не хотелось, чтобы у Шир были другие друзья кроме неё.
– Шир, а тебе жалко, что сгорела пекарня? – спросила Марта.
– Марта, тебе нужен хороший ответ или честный? – и Шир рассмеялась, она притянула руку Марты к своим губам и поцеловала ей пальцы, – ведь никто не пострадал, разве что пара мешков муки да деревянные столы. У нас будет хороший день, детка, мы будем разговаривать.
Монахиня, которая постоянно оглядывалась на Марту, приостановилась и с укором сказала, обращаясь к Шир, но не глядя ей в глаза:
– Нам бы не следовало так громко смеяться.
– А мы радуемся, что никто не пострадал на пожаре, – сказала Марта, сдерживая смех.
Ни жены, ни дочерей пекаря в пекарне уже не было, они всю ночь помогали тушить пожар и теперь вернулись домой. Оставалась самая грязная работа: вынести всё что сгорело, отчистить помещение от гари, чтобы поскорее можно было начать ремонт. Первым делом монахини устроили совещание «чтобы правильно распределить работу», Шир и Марта в этом не участвовали. Шир нашла большую кастрюлю, и они вдвоём с Мартой собирали в неё всё черное и горелое, что валялось под ногами, и выносили на улицу. Они старались держаться в стороне от остальных, чтобы поговорить.
– Вот послушай, Шир, – и Марта коснулась пальцами лица Шир, но быстро отдёрнула руку, увидев, что её рука полностью черная. Они обе уже были перемазанные золой – и руки, и лица, – нам говорят, что всё что случается – значит, так хочет Бог. Вот зачем ему было поджигать пекарню?
– Не знаю, – ответила Шир, они обе сидели на корточках и руками разгребали кучи