и дедушки была близко. Яра двигалась осторожно, да всё равно изредка проваливалась в топи, благо, что неглубокие, и выбраться из них не составляло труда. Земля здесь, изъеденная болотами, дышала холодом, и девица ёжилась, кутаясь в пыльный мятель. Одиночество пугало. Утонешь – и косточек не найдут, лишь Морана[2]справит тризну[3]по усопшей. Последние дни Яра часто вспоминала прежних богов: что, если они вопреки желанию князя всё ещё следят за его землями?
День смеркался. Девица смирилась, что сегодня не успеет добраться до Туманки, и пока солнце не сомкнуло глаз, она отыскала себе подходящее место для ночлега. Голод настиг её, но в этот раз Леший решил угостить гостью леса не ягодами, а грибами. Яра развела костёр, нанизала собранные с плодородной поляны грибы на крепкую ветку и принялась поджаривать их над огнём. Ужин вскоре был готов, оставалось лишь подождать, чтоб грибы остыли. Девица положила их поверх мятеля. Опёршись спиной о дерево, она уставилась в небо. Верхушки деревьев касались друг друга, выделяясь на аспидно-сером, затянутом облаками полотне, которое темнело с каждой долей лучины.
Яра вздрогнула и открыла глаза. Она упустила момент, когда провалилась в пропасть сна, и теперь, выкинутая обратно в явь, приходила в себя и унимала бешеный, будто на скачках, стук сердца. Ночь уже вступила в свои права. Костёр тихо трещал посреди мрачного леса. Девица перевела взор чуть дальше и оцепенела: в темноте блестели волчьи глаза. Зверь приближался.
[1] Лучина – тонкая длинная щепка, которую зажигали для освещения. Также в лучинах измеряли время. При разных условиях она могла гореть от нескольких минут до получаса. Здесь и далее одна лучина будет равна в среднем 10 минутам.
[2] Морана – в славянской мифологии богиня смерти, хворей и зимы.
[3] Тризна – погребальный обряд у древних славян.
ГЛАВА 3. Горят холодные глаза
Би-2 – Волки
Казалось, вечность они смотрели друг на друга: волк скалился, его глаза казались ярко-жёлтыми из-за отблеска костра, а девица приросла к земле. Однако прошёл лишь миг, как Яра опомнилась и вскочила с места. Она инстинктивно побежала, хотя понимала, что хищник догонит её в пару прыжков. За спиной послышался хруст – зверь бросился в погоню. Девица успела сделать лишь несколько шагов, как её толкнули и прижали к дереву. Сердце застучало, словно ошпаренное. Стоя спиной к врагу, Яра не сразу осознала, что её держат не волчьи лапы, а человеческие руки.
Горячее дыхание хищника уткнулось ей в висок, медленно опускаясь к шее. За ним – лёгкое касание щетины по плечу, вплоть до кромки свадебного платья. Девица слышала, как он втягивает воздух, обнюхивая её. Она застыла ни жива ни мертва, точно перед входом в царство Мораны. Тело едва осязаемо дрожало. Яру и волка панцирем окружила тишина, её нарушали лишь треск костра и шелест листьев – глас Лешего, рассерженного нападением на лесную гостью.
«Человеческие руки», – эта мысль стучала в разуме вместе с биением сердца. Незнакомец удерживал