ускользает, погружая в забвение, а затем возвращает в жестокую реальность, и так по кругу до самой бесконечности.
Отдалённо я слышу хруст снега, ощущаю чужие объятия. Прижимаюсь к крепкой груди.
Не его…
Это не Руслан…
Меня душит невыносимая боль, не физическая. Душевная. Я хочу кричать на весь мир, умолять отмотать время назад, чтобы признаться ему самостоятельно. Готова отдать всё на свете, лишь бы понял и простил.
Но горькое осознание, что ничего не выйдет, всё кончено, заставляет медленно сгорать внутри себя.
Спасительная темнота накрывает с головой, и я в очередной раз отключаюсь. Видимо, организм посчитал, что так будет лучше, и я благодарна ему за это.
– Что случилось? – взволнованный, но еле слышный голос Тани. – Лиза?! Лиза!
– Да подожди ты! Я сам, не мельтеши. – Егор укладывает меня на постель.
Боже, как холодно. Почему так холодно?
– Капец её колбасит, нужно снять это всё, – голос Соколовой тоже на грани истерики. – Помоги приподнять.
Меня крутят, как тряпичную куклу, раздевая. По-хорошему, надо возмутиться, заставить Егора выйти. Какого чёрта они творят?
– Отстаньте… – Пытаюсь свернуться в клубочек, но грубым действием меня возвращают в исходное положение. – Не трогайте… Тань, тебе нельзя…
Сил просить Таню не напрягаться – нет. Она же сама после таблеток. Разлепить веки удаётся наполовину и то с огромнейшим трудом.
– Сейчас согреешься, – заботливо обещает подруга, трогая мой лоб.
Несколько пар рук растирают голые конечности, а потом укутывают во что-то тёплое и мягкое.
Меня трясёт, будто я провела целую вечность на морозе, в то время как внутри бушует шторм эмоций. Пытаюсь собраться с мыслями, но они разлетаются в разные стороны, подобно испуганным птицам. Воспоминания о Руслане накатывают волнами, и я не могу избавиться от чувства вины.
В голове только его грубый голос и жёсткие слова:
«Ты – лживая тварь. Чтоб духу твоего в моём поле зрения не было. Усекла? Исчезни, иначе превращу твою жизнь в ад.»
Она и так будет адом без тебя…
Пожалуйста, пусть это всё окажется страшным сном. Ужасным, кошмарным, а самое главное – нереальным.
Закрываю глаза и пытаюсь представить себя в другом месте. Там, где нет боли. Там, где Руслан смеётся и обнимает меня до того крепко, что кажется, никогда не отпустит.
Но реальность не оставляет шансов на побег. Я снова открываю глаза и возвращаюсь в мир, где всё рухнуло.
Моя Римская империя…
Самое страшное ждёт впереди. Егор и Таня на пару силой отпаивают более или менее пришедшую меня в сознание. Лучше бы они не делали этого…
Я ощущаю себя открытой раной, которую без конца посыпают сольно и нарочно ковыряют, делая больнее.
Сидя на постели в одном нижнем белье, завёрнутая в плед, пялюсь в одну точку на стене. Понимаю, что не могу больше прятаться, сил держать всё внутри не осталось. Я должна поделиться тем, что меня мучает. Не могу так больше. Хватит, намолчалась…
Набрав