нашла на пороге коробку. Внутри – разбитые часы с запиской: «Время лечит только тех, кто верит в линейность. Я – нет».
Она разбила часы молотком, смеялась сквозь слёзы, пока соседи не вызвали полицию. В протоколе написала причину: «Ремонт вечности».
Финал главы:
На седьмой день дождь прекратился. Юлия пришла к заброшенной церкви, где они реставрировали ангела. На стене появилась новая фреска – её лицо с трещинами, превращёнными в крылья. Внизу подпись: «Прости. Но я должен был убедиться, что ты взлетишь без меня».
Она обвела пальцем буквы, оставив след охры. Потом достала зажигалку, подожгла свои дневники контроля. Пламя лизало слова, превращая страхи в пепел, из которого позже прорастут новые вопросы.
Глава 22. Поездка в горы
Лес вздымался чёрной стеной, поглощая тропу уже через два поворота. Владимир шёл впереди, раздвигая ветви, которые тут же смыкались за ним, как будто природа стирала их следы. Юлия спотыкалась о корни, похожие на спинные хребты древних чудовищ. Холод пробирался под куртку, цеплялся к влажному свитеру, превращая тело в дрожащий комок нервов. Она считала шаги – восемьдесят семь, восемьдесят восемь – пытаясь вернуть себе иллюзию контроля над пространством, временем, дыханием.
– Замедляйся! – крикнула она, но ветер унёс слова в ущелье.
Владимир обернулся. Его лицо в сумерках казалось высеченным из того же камня, что и скалы вокруг.
– Здесь нельзя останавливаться. Закат через час.
– Ты же говорил, это лёгкий маршрут! – Юлия пнула валун, и боль в пальце ноги стала наградой за ярость.
– Лёгкий – не значит безопасный. – Он протянул руку, но она отшатнулась.
Внутренний монолог:
«Контроль. Всё, что у меня было. Даже его любовь я пыталась вписать в график: понедельник – споры о Камю, среда – совместные проекты, суббота – нежность. А теперь он ведёт меня в ад через лес, как будто жизнь – это квест с непредсказуемым финалом».
Снег начал падать неожиданно – тяжёлые хлопья, похожие на пепел сожжённых крыльев. Юлия остановилась, глядя, как белое хоронит следы их пути.
– Мы заблудились, да? – голос звучал спокойнее, чем она ожидала.
Владимир достал компас. Стрелка дрожала, как пьяная.
– Магнитная аномалия. Рудники рядом. – Он сунул прибор в карман, будто винил его в предательстве. – Придётся идти на удачу.
– Удачу? – Она засмеялась резко, и эхо вернулось издевкой. – Ты сломал мою жизнь, а теперь предлагаешь довериться «удаче»?
Он вдруг схватил её за плечи. Руки, обычно тёплые, сейчас были холоднее горных ручьёв.
– Твоя жизнь не сломана. Она наконец «распакована».
Юлия вырвалась. Снег забивался за воротник, плавился на ресницах. Где-то внизу, за пропастью, завыл ветер – протяжно, как ребёнок, потерявший мать.
– Я не хочу умирать здесь! – крикнула она в чёрное небо.
– Тогда