что внушало надежды на то, что он приумножит небольшое наследство Вайолет, оставленное бароном.
– Ты уверена, что достаточно хорошо себя чувствуешь, чтобы пойти в зал? – озабоченно спросила Вайолет у тети, когда та поднялась с дивана в комнате отдыха.
За последние несколько месяцев тетя ее сильно сдала, и Вайолет постоянно за нее переживала. Ведь она была ее единственной родственницей, другой семьи у Вайолет не было.
– Не волнуйся, дорогая, со мной все будет хорошо. Пойди и попроси лакея найти нам места не слишком близко к сцене.
– Конечно, – сказала Вайолет и, дойдя до двери, оглянулась. Годфри уже несколько месяцев брал уроки фехтования и сегодня готовился выступить в благотворительном представлении.
– Иди уже! – сказала тетя.
Вайолет повиновалась. Она попросила слугу проводить ее в зал, но неожиданно его подозвал дворецкий.
– Подождите меня тут, мисс, – сказал слуга, подойдя к Вайолет после разговора с дворецким, – я скоро вернусь.
Но, подождав его немного, Вайолет решила сама отыскать дорогу в зал и, открыв первую попавшуюся дверь, оказалась в маленькой, скупо освещенной комнате с лестницей, устланной ковровой дорожкой в красновато-золотистых тонах. Едва она решила вернуться, как следом в дверь влетел мальчик с двумя игрушечными мечами в руках. Мальчик помчался наверх и, уронив один из мечей, исчез из виду.
– Простите! – крикнула ему вслед Вайолет и наклонилась, чтобы поднять видавший виды деревянный меч. – Мне кажется, вы кое-что потеряли.
Но мальчик так и не вернулся.
Вайолет сжала рукоять меча и сделала выпад, угрожая притаившемуся у стены воображаемому противнику. Должно быть, этот меч был любимой игрушкой мальчишки – отполированная от частого пользования рукоять меча не оставила ни зацепки на шелковых перчатках. Таким же гладким был и короткий деревянный клинок.
Вайолет сделала еще один выпад.
– Эй вы, ни с места! – приказала она павлиньим перьям в высокой вазе на столике в нише, затрепетавшим от ее окрика. – Пропустите меня, и я обещаю, что не выдам никому вашего местонахождения. Но вы…
Она едва сдержала крик, когда навстречу ей из-за портьеры вылетел мужчина в фехтовальной маске и подбитой ватой куртке.
– Не говорите ни слова, – сказал он, предупредительно подняв руку, – но хочу предупредить: перьям нельзя доверять.
Вайолет попятилась к лестнице, сжимая деревянный меч.
– Кто…
Что это? Репетиция какой-то сцены из сегодняшнего представления? И репетиция ли это или часть действа? Вайолет уставилась на рапиру в правой руке незнакомца. Других действующих лиц поблизости не было.
О чем она думала, отправляясь в одиночестве бродить по чужому дому? Горничная предупреждала ее, что кровь, что течет в венах Боскаслов, должно быть, вовсе не кровь, а любовное зелье, и что зельем этим насквозь пропитано все в доме, даже воздух.
После мгновенного замешательства Вайолет