из живота по всем канонам хирургии чудесный элемент.
Но, изъяв, мы не сумели в штуке той самого элементарного узнать,
Из чего оно сотворено, но только погубили этому подопытному сон.
И вообще, – продолжал Никсон с изречением и пояснениями в свет, —
Всякое украденное добро, с давних пор известно всем, впрок не идёт.
Зато мы засвидетельствовали эту использованную чудную пилюлю.
А, в общем, эта штучка с вида, как застывшая росинка очень уж чиста.
Словно минерал какой, а по формату похож так, на маленькую пулю.
Хотя, к сожалению, эта штуковина давно уже, без излучаемого света.
Да вот ещё казус-ной момент, – заканчивал, безусловно, президент, —
Добавлю лишь, мы так не узнали, из-за чего тело может излучаться.
Но вот без пилюли у космонавта сердце сразу ж перестало биться.
Казалось, к сожалению, на этом казусе и завершится эксперимент,
Но наши лекари большие не допустили этак нашему герою помереть.
Но только лишь пришлось его в специальную барокамеру отправить».
«Пилюлю эту непростую, – стал далее мудреный академик пояснять, —
Мы, разумеется, в тот год в научный центр по ИН-явлениям услали.
Но минуло уже с тех пор, к сожалению, к примеру, годиков так пять,
И только в том году её назад, к общей радости, для нас прислали.
На то, следовательно, естественно, и документ из центра получили,
Где полноценно изучать такой феномен там они просто не сумели».
От русских стал подниматься ропот, но гид не обращал на этот бум.
И так же далее беззаботно объясняя монотонно, он тут им говорил:
«Дабы понять нам хоть чуть-чуть немного идеальный, высший разум,
Ту изъятую пилюльку от космонавта мы по договорному контракту
Преступнику, приговорённому к смерти, дали, чтоб он её употребил.
И только тот сглотнул её, как непробудным сном заснул в минуту».
Представьте, гости дорогие, – с азартом продолжал тараторить гид, —
Узник с нею спал не день, не два, к примеру, а полный целый месяц.
И даже больше б спал, подопытный, бесстрашный, бесславный удалец;
Но вот когда ж её из живота его изъяли, как бы для анализа на вид,
Подопытный проснулся в одночасье сразу, с печальным видом весь.
Пилюлька же по форме и по весу не изменилась ни на йоту здесь.
Господа! – гид явно лукавил вдохновение, – Во время местного испытания.
Подопытный преступник был лишен самого важного, жизненного питания.
Представить трудно всем, как жить без еды, воды и кислорода даже,
Как можно целый месяц пребывать в 50- градусной жаре иль стуже.
Но как из живота его прозрачную, неопознанную пилюлю тут изъяли,
Наш смертник сразу же очнулся и поведал, что над ним тут вытворяли.
*С прибамбасами-с