себя составление рассказа, то оно в обязательном порядке связано и с феноменами памяти. Это может показаться парадоксальным: каким образом поместить память в настоящее и зачем рассказывать о действии в момент его совершения? Однако именно в данном месте мы и нуждаемся в действии, позволяющем объединить в одну единую историю настоящее, прошлое и будущее, которые по отдельности являются лишь подборкой сочинений и фантазий. Настоящее вновь делает память более устойчивой, перемещая ее в область практических действий.
Итак, настоящее представляет собой сложное комплексное действие. Например, больные, которые боятся испытать боль, опасаются настоящего и предпочитают жить в прошлом, или еще лучше – в будущем, строя планы и не задумываясь о том, как их осуществить. Аналогично, психически неполноценные люди часто обладают фантазийной памятью, в которой присутствуют прошлое и будущее, но нет настоящего; они прекрасно живут без него, их это совершенно не беспокоит. Подобные факты еще раз подтверждают идею[12], что настоящее – сравнительно раннее приобретение, а вовсе не простой естественный процесс.
Возвращаясь к теории памяти, на сегодняшний день мы выделяем два вида памяти: первый – фантазийная память, в которой все относительно, прошлое и будущее не привязаны ни к какому настоящему, в силу чего проявляют себя подвижно; второй – устойчивая память, определяемая при помощи основной операции через образование настоящего, которое такая память обязана учитывать; ограниченная, так сказать, этим требованием, устойчивая память всегда, в большей или меньшей мере, более узкая, но именно она тесно связана с реальным временем во всем своем многообразии.
5. Становление и «бытие как элементарная составляющая всего»
Сейчас и настоящее. Гомогенизация
В предыдущем разделе мы решили принять за точку отсчета свойства «бытия единства или множества». Теперь давайте обратимся к свойству «бытия как элементарной составляющей всего».
Спроецированное на «становление», данное свойство указывает нам на наличие феномена «сейчас».
«Сейчас» – это феномен временного характера; а если более конкретно: мы постоянно проживаем какую-то простейшую часть времени.
Совершенно очевидно, что мы не ограничиваемся только «сейчас», когда пытаемся разделить время, как могли бы поступить с любым растягивающимся объектом. «Сейчас» включает в себя многое другое, так как является основным элементом в связке время-качество. Кроме того, оно не имеет ничего общего ни с самым маленьким измеряемым отрезком времени, какой мы можем себе представить и заметить, ни с бесконечно малой величиной, которую рассматривают в теоретической физике. В обычной жизни оно постоянно представляется нам как простейшая частица времени. Она остается неделимой, но не потому, что не поддается делению, а потому, что вопрос о ее разделении просто не имеет смысла поднимать.
Применяя дискурсивное мышление, не