с удовольствием съел хлеб с маслом и рыбной пастой – аппетит у него был в полном порядке, а вот манер явно недоставало.
Боркинс фыркнул.
– Вы еще не родились, а я уже поддерживал порядок в этом доме, – едко объявил он.
– А не врете, Мафусаил[5] вы наш? – Доллопс хихикнул, увидев, как вытянулось лицо дворецкого. – Хорошо бы и мне прожифь столько же. Должно быфь, вы вели праведный образ жизни, и… если не возражаефе, я хотел бы задафь вам один вопрос. По дороге сюда я разговорился с одним деревенским парнем и спросил его, чфо это за огоньки, которые у вас называюф Ледяным пламенем. Он как-фо странно на меня посмофрел и быстро сбежал восвояси. Можете рассказафь мне об эфом? Люблю всякие файны.
Все, кто собрался на кухне за столом для слуг, уставились на Боркинса, и тот, словно осознав всю важность своего положения, надулся, как петух, так что его жилетка с медными пуговицами выгнулась колесом.
– Если бы вы были хоть немного умнее, молодой человек, вы бы быстренько уехали отсюда и не стали бы совать свой нос в чужие дела! – напыщенно объявил он. – Да, существует история, причем довольно загадочная. Если вы сегодня вечером, когда окончательно стемнеет, а господа разойдутся, подниметесь в курительную комнату, то сами увидите Ледяное пламя и больше не станете задавать мне о нем глупые вопросы… Так вот, один из служивших в этом доме раньше – кстати, тоже из Лондона – исчез, отправившись прогуляться ночью по болотам, хотя я предупреждал, что не стоит этого делать. Тело его так и не нашли, и больше никто его никогда не видел.
– Продолжайфе! – голос Доллопса, казалось, звенел от переполнявшего его недоверия, хотя в нем звучали нотки испуга и неподдельного интереса, которые, без сомнения, польстили дворецкому.
– И продолжу, поскольку знаю еще немало, – мрачно ответил Боркинс. – А до того друг сэра Найджела – здоровенный парень, звали его Дакр Уинни – слишком много выпил и стал насмехаться над этими, как он заявил, слухами. А потом поздно вечером отправился самостоятельно исследовать болота и больше не вернулся… До сих пор найти не могут.
– В самом деле! Удивифельно! Неужели прогулки на свежем воздухе в ночное время фак плохо влияюф на здоровье? – осведомился Доллопс с дрожью в голосе, которую так мастерски изображал. – Спасибо за предупреждение. Вы и в самом деле очень мудрый человек.
Боркинс, услышав похвалу, надулся еще больше.
– Не стану утверждать, что все кокни такие же, как тот Коллинз, – великодушно заметил дворецкий. – Люди разные. Поэтому если вас интересует все, что связано с Ледяным пламенем, то вы можете подождать, пока я не освобожусь, и мы прогуляемся до «Свиньи и свистка»: там есть один парень, и вам стоило бы с ним перекинуться словцом-другим. Конечно, и я могу кое-что рассказать, но лучше, если это сделает он.
Самодовольное лицо Доллопса расплылось в восхищенной улыбке.
Потом он, помогая инспектору Клику распаковать вещи и переодеться к обеду, рассказал о предложении дворецкого Боркинса