ежу понятно, что на передовой «Трёшка» объявится. А у Тиши в Георгиевке мать с отцом остались. Он от них известий уже три месяца не имеет, как из дома ушёл. Как я могу парню запретить родных повидать, если уж такой случай подворачивается? Ты бы смог? Там наверняка резня была, Кич. Там же «азовцы» были. Надо тебе объяснять, что это значит?
Ага, ясненько. Объяснять, конечно, не надо. Если пронюхают что Тиша ушёл в ополчение… В общем, всегда найдётся сволочь которая сдаст за милую душу. Или просто слабый человек, который не выдержит угроз и пыток и расколется. Но брать с собой необученного бойца, салагу, и рисковать исходом поиска я тоже не могу. Дилемма, однако. Наверное, я бы отказал. Я обязан так сделать, отметая всяческие личные соображения. Но слова про родителей Тиши подействовали. Я ведь тоже совсем недавно потерял сестрёнку, уж мне ли не знать каково это, переживать за родного человека и жить с таким грузом?
А Триколенко добавил ещё аргумент:
– Он же местный, Кич. Все пригородные посёлки знает, все тропки. Сгодится вам как проводник. Переоденем парня в «гражданку», по виду он пацан совсем. Дадите ему пару часов домой заглянуть, вам же по пути. Ну, кто на салагу внимание обратит? Час туда, час обратно. А, Кич?
Тоже верно. И проводник не помешает на малознакомой местности, особенно ночью. И риск вроде не так уж и велик. Но ведь пацан мало обстрелянный, а тут – в поиск! Принимать такое решение единолично я не могу даже как старший группы, потому что каждый из нас несёт свою долю ответственности и долю риска. Глянув на Стаса, я вопросительно кивнул. Он молча прикрыл глаза. Осталось узнать мнение Азика. Постучав по микрофону коммуникатора, я окликнул:
– Хан, здесь Кич. Что у тебя?
Азик тут же отозвался:
– Пациент скорее жив, чем мёртв. Через полчаса всё исправлю, на один вылет будет работать. Правда, обратно рискует не вернуться, и картинка будет не ахти. Но ведь нам не на выставку. А Тише я пообещал выбить новый агрегат. У него хоть и хорошая, но всё же самоделка… Кич. Я слышал вас. Я согласен.
– Уверен?
– На все сто. Тиша сидит напротив и смотрит мне в глаза. Попробуй сказать «нет». Мне его глаза долго будут сниться.
Прикинув ещё раз все «за» и «против» я вздохнул, и всё же пошёл на нарушение:
– Добро. Запускайте аппарат, уточните позиции «Градов» на данный момент. Потом давайте сюда. И проведи с Тишей инструктаж.
Азик весело отозвался:
– Обязательно. Обожаю тебя, Кич, когда ты хороший.
Я отозвался в тон:
– Отставить сантименты.
Триколенко довольно потёр руки и предложил:
– Ну, что? Тогда можно и по маленькой?
Вот ведь хитрый хохол! Теперь понятно, почему так озабочен был, и даже за встречу не предложил. Хотел выцыганить поблажку, а уж потом отблагодарить. Только нам такая благодарность сегодня некстати. Выпивка перед выходом – гиблое дело. И он это знает. Знает, что откажемся. Самому больше достанется. А Триколенко, хитро сверкнув глазами, вкрадчиво заметил:
– У меня