тветы представить.
Лес-мрак загадками полон всегда. Охраняют деревья
Древние мудрость и сотни чудесных историй листвою.
Звери незримые, птицы бессмертные в зелени леса
Сводят с ума. Шумом ручьи доводят людей до безумья.
Путники, шёпот в тумане услышав, пугались, теряя
Ум и дорогу, себя проклиная за трусость и глупость.
Ты осторожно ступай, не теряйся во мраке тропинки,
Сердца вопросы пусть будут ладьёю великой твоею,
Твёрдо плывущей по вóлнам могучей зелёной реки, что
Лесом великим в чужих полуснах мудрецы называют.
Александр Некроус. Сказки Великого леса
Пятница. 9 марта
Милена, конечно, хотела собаку. Но другую. Большую, сторожевую, чтобы все уважали. И её. И собаку. Но судьба распорядилась по-своему. Судьба оказалась с юмором. Хочешь собаку? На тебе собаку, даже две собаки, только это будут полусобаки, вернее, четвертьсобаки, в общем, децл-собаки. Йорки. И к ним прилагался кот. По рассказам её мужа, Степана, абсолютная тварь.
Она сидела на заднем сиденье белого шевроле. Яркие вспышки мелькающих фонарей Большой Тарасовской слепили её, на долю секунды окрашивая лицо оранжевыми полосами. После очередного трудного дня в страховой компании она чувствовала себя как выжатый лимон. Ноги отекли, голова отказывалась соображать. Но отдыха в этот пятничный вечер пока что не полагалось. Впереди ждало ещё одно дело.
Сейчас они ехали из своего загородного дома на северо-западе Москвы в подмосковное Щёлково, чтобы забрать кое-какие вещи и домашних питомцев Галины Ивановны, матери Степана. Покойной свекрови они уже не понадобятся. Вздохнув и ещё раз сощурившись, Милена набрала в смартфоне: «Отдать бездомных животных». Поисковик выдал длинный список приютов в Москве и Подмосковье. Какие-то названия ей уже встречались – то ли в банковском приложении, то ли просто были на слуху. Искоса глянув на Степана, она убрала телефон в карман.
За руль хотела сесть она, это была её машина, и, учитывая, что Галина Ивановна умерла позавчера (лучше бы она сделала это в понедельник и не портила им пятницу), так поступить и следовало. Но Степан после сегодняшних похорон не выглядел ни расстроенным, ни разбитым. Он был обычным, будто эта пятница ничем не отличалась от остальных. Когда в среду он явился домой и, снимая ботинки, буднично сообщил о смерти матери, она даже не сразу поняла, о чём он говорит. На какой-то миг ей даже показалось, что он сообщил хорошую новость.
Степан не знал отца. Его мать жила отдельно, по другую сторону столичного мегаполиса. Раз в год они приезжали к ней на день рождения: с вином, с цветами, с каким-нибудь незамысловатым подарком. Иной раз свекровь просила Степана съездить на кладбище к бабушке или зайти в МФЦ. Бывало, Милена, чтобы сделать мужу приятное, звонила Галине Ивановне посочувствовать и посоветовать какой-нибудь препарат от гриппа, которым та часто болела.
С полгода назад Степан поехал отвезти матери лекарства и наткнулся на пороге на настоящий зоопарк. Галина Ивановна с трудом уже могла вспомнить, в какую сторону открывается входная дверь, и откуда взялись четвероногие постояльцы, толком объяснить не смогла. Соседи сказали: от недавно умершей старушки из этого же подъезда. Звери кочевали от квартиры к квартире, от деменции к Альцгеймеру. Собаки лаяли без умолку, кот нещадно драл мебель и хозяйку. И все же выбросить их на улицу у Степана не поднялась рука. Галине Ивановне становилось хуже, ей наняли сиделку, крепенькую старушку-соседку с четвёртого этажа, Марию Васильевну, которая и нашла ту в постели без признаков жизни в минувшую среду.
И теперь весь этот зоопарк будет жить у них. По наследству. «Как будто одного кота мне не хватало, – с тоской думала Милена, глядя Степану в затылок. – Теперь вот будет два. И две недособаки. Хозяйка зоопарка, чёрт побери». Милена хотела нянчить отнюдь не котов с собаками.
Машина свернула во двор. Стало быть, приехали. Милена уже была здесь в этом году. И не думала, что вернётся настолько скоро.
С трудом припарковавшись у дома, облицованного мелкой бежевой плиткой, они занесли пустые пластиковые переноски в загаженный подъезд и с тоской переглянулись. Вопреки распространённому мнению о пожилых людях Галина Ивановна жила на последнем этаже. Лифта не было. Поднимаясь по грязной, с обугленными перилами, лестнице, Милена вспомнила, от чего она сбежала за город: от орущих за стенкой соседей, от двери на площадку с шестью квартирами, от потока машин за окном, от бомжей в подъезде, от ежедневной борьбы за парковку во дворе. И, наконец, от вопроса, где приготовить шашлык в выходные.
От прихожей в крохотной однушке было разве что название. Милене показалось, что потолок, пока она на него не смотрит, опускается – миллиметр за миллиметром. С порога получалось рассмотреть почти всю квартиру. На стене – мутное зеркало, под ним – столик, заваленный старушечьей рухлядью. Жёлтый рассохшийся паркет, истёртый ковёр, ободранная кровать. Оклеенная коричневой плёнкой дверь в туалет была приоткрыта, оттуда доносилась вонь от немытых лотков. На