вмешиваться, но и не смущаясь. А ведь даже высокие гости несколько терялись. – И основной посыл, как я говорю, понятен. Однако почему и вправду полагаете, что это так просто?
– Просто?! – бабушка позволила себе чуть повысить голос. – Как бы не так… я уже двадцать лет пытаюсь найти ему жену, но родовая сила Нарров столь велика…
Ещё бы. Замок пронизан ею от лабиринта подвалов, все закоулки которого вряд ли даже бабушке были известны, до чёрного ворона на шпиле башни Семи ветров.
– …что даже особы родовитые не выдерживают его присутствия.
Или бабушкиного.
Но эту мысль даже про себя стоило думать с опаской.
– Из сорока трёх особ подходящего положения и возраста тридцать две при личной встрече с моим внуком лишились чувств…
На Раймонда посмотрели все и с немалым удивлением.
– Ещё с семью приключилась безобразная истерика.
Удивление выросло.
– Из четырёх оставшихся три, узнав о возможном заключении брака, попытались покончить с собой, а последняя сбежала в монастырь за неделю до свадьбы.
Кто бы знал, как Раймонд тогда умаялся, старательно уводя погоню в сторону. Эта девица отличалась скорее благочестивостью, нежели умом… ну да ладно. Кое-как добралась.
А монастырю он потом пожертвование отправил.
Втайне от бабушки.
– После чего у моего внука появилась весьма… однозначная репутация. Личная, будто родовой мало. А мне это надоело!
– Бабушка…
Слуги внесли серебряное блюдо с вепрем, жареным на вертеле. Следом – блюда поменьше, с оленьими рёбрами, зайчатиной и перепелами, уложенными красивой горкой.
Раймонд очень надеялся, что обойдётся без лебедей.
Оно, конечно, когда-то было модно подавать к столу жареных лебедей, но с той поры уже не одна сотня лет минула. И вроде бы говорили о том не раз, и бабушка даже понимала, но вот…
– Бабушка… вообще-то я ему прабабушка! Даже прапрапрабабушка!
– Вы отлично выглядите… – поспешила сказать Елена и бабушка величественно кивнула. Рогатый чепец её, с концов которого свисали три жемчужные нити, качнулся. А тяжелые, спускавшиеся до земли рукава, поднялись.
– Когда-то я приняла этот замок в наследство, ибо и мать моя, и отец погибли, встав на пути тьмы и не позволив её пролиться на землю людские. А с ними погибли и братья. Времена были тяжёлые. Смертность высокая. Да и в целом-то жизнь оставляла желать лучшего. От всего рода осталась лишь я. Замок и земли стали моим приданым. И проклятьем. Меня трижды похищали. И дважды мой брак объявляли недействительным. В третий раз наглеца казнили, а король отдал меня своему верному рыцарю. Что ж, я смирилась.
Наверное, в первый и последний раз в жизни и не-жизни.
– Я родила своему мужу четверых сыновей. Одного забрала чума. Она же пробудила во мне тёмный дар… но это не важно. Мой муж тоже упокоился в тот год. А я осталась бедной беззащитной вдовой…
Почему-то показалось, что бабушке не слишком-то поверили.
– Мне пришлось в одиночку растить сыновей. Старший решил