большому счёту, его никак не касалось. В глазах правоохранительных органах он теперь соучастник, и доказать им свою невиновность – задача довольно сложная.
А что же касается бандитов, то им доказательства ни к чему. У них в арсенале совсем иные способы сломить таких простофиль, как они, и выжать нужные сведения.
А какие кошмары ему уготованы в будущем, и чем в итоге всё обернется, знает лишь всевидящее око Господне.
Глава четвёртая.Этого не может быть!
Обуреваемый противоречивыми чувствами, Семен нервно хлопнул Николая по плечу. Внутри бушевал клубок обиды и горечи за то, что тот втянул его в эту безумную авантюру, но сердце болезненно сжималось от жалости к приятелю, угодившему по глупости в такую передрягу.
– Прости, Коля, ничем не могу помочь. Зла не держу, но выбирайся уж как-нибудь сам. А я, пожалуй, пойду.
– Да погоди ты! До трассы тут вёрст десять, не меньше. Пешком – волком взвоешь, да и на попутку не надейся – глушь несусветная. Да и час недобрый, вряд ли кто подберет. Может, переждешь, пока управлюсь? Я бы тебя потом до самой хаты довез…
– Ты хоть представляешь, как это в глазах у ментов выглядеть будет? Кто я? Соучастник на стрёме! Вот кто! Нет, не буду я ждать. Прощай. Дай бог свидеться на рынке, или во дворе… Если выкарабкаешься. И тогда, может статься, и выпьем с тобой, Коля, в той самой рощице березовой, где в прошлый раз угощались. Очень надеюсь на это. Кстати, ты девицу – то, надеюсь, обшарил? Или только колечки слямзил, и этим гнусным делом ограничился? Может, у нее документ какой при себе завалялся? Телефона при ней не было? Хотелось бы знать, кто она такая. А то зароешь, а потом будешь голову ломать, по ком свечку в церкви ставить.
– Нет, не обыскивал я её. Стремно, покойницу – то шмонать…
– И сумочки при ней не было?
– Ни сумочки, ни телефона!
– А ну – ка, посвети на неё… А я гляну. В последний раз. Пока ты ее в мусор, навечно, не определил. Что – то в ней есть от моей институтской любви. Но Кларе сейчас сорок пять, а этой девушке, от силы, двадцать, – пробормотал Семен, задумчиво взирая на безжизненное тело.
– Может, дочь её? – предположил Николай.
– Глупости! Клара, мы с ней в на одном курсе учились, сразу после института вышла замуж за военного, и они уехали из города. С тех пор ни слуху ни духу. Сходство есть… Но на Клару из моей юности эта девушка похожа с большой натяжкой.
Семён склонился над безжизненным телом и стал скрупулёзно исследовать каждый предмет её одежды. Занятие, требующее крепких нервов. Он распахнул её плащ, пальцы скользнули под блузку, ощупывая прохладную кожу. Рука очертила изгиб поясницы, затем приподняла юбку, коснулась бёдер… Чисто! Ни единой зацепки, кроме небольшой, плотной родинки под правой подмышкой, размером с мелкую монету. Больше никаких примет, ничего, что могло бы пролить свет на её личность. Холод мёртвой плоти проникал сквозь кожу, вызывая неприятный озноб. Никаких вещей, никаких следов, указывающих на её имя или прошлое – ничего.