уже с давних пор.
Так повелось еще с тех далеких времен, когда совместная трапеза была чем-то вроде жеста полного доверия друг к другу. Безусловно, никто не подозревал остальных сарканов, наших родственников, в чем-то плохом или же незаконном. Однако интриги, борьба за власть и за ресурсы огромного богатого государства были обычным делом среди аристократии. И, если простые, родовитые дворяне не рисковали связываться с сарканами, но те друг с другом вполне могли затеять какой-нибудь заговор или нечто подобное.
Я уже и не мог вспомнить, когда в последний раз мы вот также вместе трапезничали. Я ерзал в нетерпении и волнении, опасаясь, что жена решит отсидеться в своих покоях и не посетит семейный прием пищи. Как мне тогда с ней пересечься? Все-таки выломать двери?
Не знаю почему, но я жутко соскучился. Причем, даже по ее язвительным замечаниям, которые неизменно ставили меня в один ряд с этим ее неуважаемым Славиком. Я просто ужасно хотел с ней увидеться…
Наконец-то, в дверях появилась Аяна. Она грациозно всем поклонилась, и отец встал, лично представляя семью.
– Моих детей ты уже знаешь. Это моя сестра Ольга и мой брат Петр. Это их сын – Василий.
Каждый из родственников чинно поклонился, и Аяна величественно двинулась к столу. А я снова невольно ей любовался. Как она двигалась, как держалась! Настоящая королева! Писаная красавица!
Сынишка Аяны практически не уступал маме.
Я встал, отодвинул им стулья, пока слуги накладывали в тарелки горячее.
– Блинчики с джемом! – обрадовался парнишка и я почему-то начал к нему проникаться. Он был веселым, искренним и непосредственным.
Отец улыбнулся.
– Кушай. Если что-то не понравится, мне скажешь. Я сделаю дворцовому повару втык!
Он шутил, но Матвей вполне серьезно покачал головой.
– Не-ет! Он же старался, готовил. Его надо благодарить, а не ругать.
Все засмеялись и начали есть.
Я постоянно поглядывал на Аяну и поначалу даже кусок в горло не лез.
Я думал, начнет путать приборы, будет есть не так элегантно и изящно, как подобает княжне. Даже не знаю хотел ли я, чтобы она обмишурилась или же, напротив, этого опасался из симпатии к попаданке. Кажется, что и то, и другое. Часть меня жаждала, чтобы Аяна увидела свое место в царской семье. Поняла, что даже принимать пищу я могу куда более красиво, нежели она и, уж тем более, ее дурацкий пухлотелый мужик. Вторая часть меня не хотела, чтобы жене стало стыдно или неловко.
Однако долго метаться мне не пришлось. Аяна аккуратно отрезала куски блинчиков, смазывала их сметаной и неспешно отправляла в свой рот. Я даже слегка возбудился, наблюдая за приятным процессом. Определенно она умела и есть, как подобает настоящей княжне.
Отец отметил и кивнул мне с видом: мол, обрати внимание, как она идеальна.
А то я сам ничего не заметил! А то не прочувствовал! Да я всеми частями тела это отметил, даже кое-что ниже пояса давно проголосовало «за» стоя.
Внутри меня опять бушевали эмоции. Я злился,