хроника. Она шла по всем каналам, и бабушка так подгадывала, чтобы смотреть ее весь день без перерыва, ничего не упуская.
«Расчленил, сварил, закопал», – как мантру повторяла бабушка.
– Воот, Жанна, – трясла она пальцем у мамы перед носом, – бегай-бегай вечерами темными дворами, на днях Валю с нашего этажа в нашем же лифте чуть не изнасиловали, а ты мать доводишь.
– Бабушка, а что такое изнасиловали? – интересовалась я.
– Ну, избили, – увиливала бабушка.
– А что значит «чуть не изнасиловали»? – не отставала я.
Я чувствовала, что за этим «чуть» что-то кроется.
Бабушка страшно взбесилась, поняв, что я загнала ее в угол.
– Лена, еж твою мать, спроси, эту корову, твою маму. Почему бабушка, инвалид второй группы должна перед тобой отчитываться?
Бабушка не хотела брать на себя ответственность за рассказ ребенку про ЭТО. Но в перестроечном мире, в окружении фильмов, сериалов и криминальной хроники, которую мы смотрели все свободное время, утаить эту информацию не представлялось возможным. К тому же впереди маячила школа и свирепый, жестокий мир взрослых.
Бабушка сдалась быстро и, как могла, рассказала мне все.
Особый акцент бабушка сделала на возможность нежелательной беременности, дабы рассказ не получился просто развлекательным.
«Наебешь ебеночка, – сказала бабушка, – и все, кончилась жизнь. Будешь под юбку заглядывать – залетела, не залетела. А потом тащить на себе этот неблагодарный крест, колорадского жука. Запомни, Лена, нельзя становиться подстилкой. Ебырю что? Отряхнулся и пошел, а ебеночек тебе остался. Вот, так вот».
В общем, суть половых отношений бабушка мне объяснила. Видимо, поэтому, я росла крайне не романтичной дамой. И сразу знала, что от меня нужно мальчикам, даже если им было шесть лет.
Про отношения папы и мамы в целом мне тоже все стало ясно. Сделали они ЭТО один раз. Появилась я. А потом, не спросив у бабушки разрешения, три года спустя сделали ЭТО второй раз. Но на тот момент, мне уже исполнилось два года, и бабушка четко сказала: «Нет, еще одного такого ебеночка я не выдержу! Вы меня спрашивали, когда в кровать ложились? Нет! Вот и расхлебывайте!» Пришлось маме идти делать аборт на очень позднем сроке. Ответственность за это возложили целиком и полностью на меня, потому что я с моим нестоящим зайцем довела уже к двум своим годам всех в доме до такого состояния, что у последующих детей не было ни одного шанса появиться на свет в этой семье. В итоге, участь двух мальчиков-близнецов (у них даже был виден пол) решилась единогласно. А бабушка в очередной раз получила наглядное подтверждение в том, что: «Хуюшка – не игрушка, много не наиграешься». Она и так повторяла это маме, судя по всему, всю жизнь, по несколько раз в день, а тут пришлось удвоить и даже утроить дозу этой информации. Чтоб дошло наконец.
Аборт маме сделали неудачно, и она угодила в больницу. Зато в этой больнице она научилась делать из капельниц разные игрушки. Она привезла домой двух рыбок