со мной такое бывает. Теперь пока не обдумаю его со всех сторон, не отцепится. Раньше я как-то особо им не интересовалась, знала только, что так называют энергоизбыточных людей, чья деятельность чаще всего направлена на изменение окружающего мира и подчинена определённой идее, не всегда, правда, полезной для общества и порой вопреки здравому смыслу.
Из любопытства заглянула в интернет, а он безжалостно отправил меня в книгу «Этногенез и биосфера Земли» Льва Гумилёва, который как раз и ввёл в научный оборот данный термин. Если перевести название на доступный язык, то выглядит нет так страшно: «Происхождение народов и совокупность всего живого на Земле».
Деваться некуда, начала читать, причём не по порядку, а с тех глав, где та самая пассионарность упоминается. Увлеклась. Жаль, что у меня этой книги нет в бумажном варианте, что гораздо удобнее, потому как приходится без конца возвращаться к предыдущим страницам и в новые заглядывать. Не всё, конечно, понятно с первого раза, но хотя бы суть улавливаю, и утешаю себя тем, что, если вдруг пересказать надумаю да не получится, я всегда могу на возраст сослаться, должна же быть от него, от возраста, хоть какая-нибудь польза.
И, кстати, опять о Боровске. Вот где в пассионариях недостатка не было и нет.
Циолковский, например. В город он приехал учить местных детей арифметике и геометрии. Боровчане считали его чудаком. Погружённый в свои размышления, глуховатый, рассеянный, малообщительный, что-то напевающий во время прогулок, он был удобным объектом для насмешек. Ну как не смеяться, когда взрослый гражданин, учитель, смастерив воздушного змея, привязал к нему спичечный коробок с сидящим в нём тараканом, чтобы потом, после полёта, наблюдать за его самочувствием. Несерьёзно.
А сейчас Константину Циолковскому, основоположнику теоретической космонавтики и человеку, который начал мечтать о воздухоплавании тогда, когда другие считали это бредом, стоит памятник. Очень удачный, на мой взгляд. Смешной дядечка в валенках, шляпе и круглых очках сидит, запрокинув голову к небу.
За его спиной взлетающая ракета.
***
Привычка думать мешает быстрому чтению. Зато хорошей книги хватит надолго.
***
Если ждать вдохновения, вряд ли что напишешь. Для разгона читаю несколько страниц воспоминаний генерала Брусилова, и вот пожалуйста, он рассказывает об одном досадном эпизоде, что случился с ним и его женой незадолго до первой мировой войны на отдыхе в Киссенгене, а у меня в романе героиня с мужем как раз в это время на воды отправились, правда, в другой город. Но что для автора поменять место действия – ерунда! Стёр одно название, напечатал другое. А эпизод тот, хотя и весьма неприятный, оказался ярким, причём в прямом смысле слова: на празднике, что устроили местные власти для русских гостей, вдруг загорелись искусно сделанные декорации Кремля. Пылали картонные стены, валились наземь башни, кресты и колокольни, вокруг же взрывались фейерверки, гремела музыка, один оркестр играл «Боже, царя храни», другой – увертюру Чайковского «1812 год». Немцы, не обращая