на любой выбор. Короче, чего только нет. И люди здесь все другие: спокойные и общительные. Это, наверное, оттого что местные жители в отличие от наших земляков не замучены ежедневными стояниями в бесконечных очередях…
Красавец-город на самом берегу Черного моря. У меня за эти дни сложились внутри только самые приятные впечатления….
Этот город – самая настоящая жемчужина. Море зелени, море цветов, море самых красивых девушек. Только нет, нет среди них той единственной, которая нужна мне больше всех. Только закрою глаза – снова вижу одну лишь тебя, твои бездонные глаза, смотрящие на меня с теплотой и лаской. Твои, губы нежно шепчут дорогие для меня слова любви ко мне. Изгиб твоей шеи, словно созданной для моих поцелуев. Два трепетных птенчика твоей прекрасной груди замерли в ожидании моих прикосновений…»
Вчитываясь, Дина почувствовала, что начинает краснеть. «Вот негодник, – проскользнула мысль, – научила тебя чувственности на свою голову». Дочитав до конца, вздохнула. На душе было и радостно, и одновременно тревожно.
Неспокойно и тревожно чувствовал себя и Рэм. Тоскливо было у него на душе. Тягостно. Совсем не радовала парня атмосфера, что сложилась в первые дни пребывания в артиллерийском училище вокруг него и других таких же, как и он.
Представляя себе будущую жизнь в курсантском училище, он подспудно понимал, что попадет в совершенно иные условия, нежели те, что сложились в суворовском училище, что будет, верно, нелегко, особенно на первых порах. И готовился к этому. Но действительность превзошла все его ожидания.
Чьими-то стараниями обстановка внутри нового набора была накалена до предела. И тому были причины. Слишком разношерстная по любым меркам подобралась у них публика. От семнадцатилетних юнцов до парней, уже успевших отслужить срочную службу в армии. А два-три года в таком возрасте разница довольно приличная.
В предельно жесткой конфронтации сошлись интересы и претензии на возможное доминирование над всеми другими некоторых групп. И из этого клубка неразрешимых, на первый взгляд, противоречий впоследствии и были сформированы новые курсантские подразделения.
Самой большой по численности была аморфная масса бывших абитуриентов, поступавших с «гражданки», крайне бестолковых и неопытных. Но это еще не говорило о том, что они были лишены амбиций…
Сплоченно держались выпускники суворовских училищ с уже сформировавшимися понятиями о чести и товариществе. Но их было, по сравнению с бывшими школьниками не так много…
И, наконец, третья – бывшие солдаты или, как их еще называли, «сапоги», отслужившие в армии по году и более, многие с сержантскими нашивками, сразу ставившими их обладателей на одну голову выше остальных, уже с иными понятиями, сильно испорченными армейской «дедовщиной».
Вот эта группа и рвалась к власти над сослуживцами. Насмотревшиеся в войсковых частях на прелести безбедной жизни «дедов»