улице, дождь, прекратился. Выглянуло солнышко, сквозь тучи.
«Всё ль, раздал?»– спросил Прохор, заходя в амбар:-«На завтра, кому, осталось?»
«Надо, в книгу, глянуть. Они, по набежали, как саранча, всех, не упомнишь»– буркнул Белкин, пересчитывая мешки. Подсчитав остаток, Белкин, закрыл амбар, на замок. Пошёл домой. Прохор, усмехнулся, ему, в след.
«Хоть, вздохни, хоть, охни, а всё, легче не будет»– Прохор, махнув рукой, поплёлся к, своему, дому.
Вечер, принёс холод осени. Облака, плыли, по небу, тёмными тучами, скрывая луну. К ночи, домой, вернулся Иван Кузьмичёв.
«Ну, жена, принимай мужа и гостинец, в придачу!»-заходя в дом, с мешком, сказал Иван:-«Ноне, в городе, сахару, много, завезли. Вот, получил оплату, на всю, зиму, хватит. Да, денег, немного дали. На базаре, тяперь, все, овёс спрашиват. Скотину, хоть и запретили, в хозяйстве, держать, но овёс, всё равно, спрашиват. Власть, не дура, запретила, зерном, на базаре торговать, без их, ведома. Ко мне, два раза, подходили, шепотком спрашивали, про зерно. Помнят, меня, ещё. Как, мы, с батей, зерном торговали. Тут то, как? Зерно выдавали? Аль, баламут, всё, сгноить, решил?!»
Иван, сняв, промокшую одёжку, бросил, её, у печи. Татьяна, слезла с печи, поёживаясь. Поставила, из печи, на стол, чугунок, с картохой.
«Белкин, сегодня, раздобрился. Мужики, к нему, с визитом, ходили. Спрашивали, когда, он, думает, оплату отдавать. Вот, выдал, сегодня»– Татьяна, наложив картохи, вынула, из кадки, огурцов. Достала, запечённых яиц, из железной кастрюли. Собрала, с пола, одёжку, мужа. Сюртук, повесила сушиться, Штаны и рубаху, вынесла в сени, положила в корзину, для постирушки.
«А я, тоже, ноне, с подарком, для тебя»– сказала Татьяна, внося в дом, сапоги:-«Глянь! Кто то, расщедрился. Сапоги, в сарай, кинули, аккуратно, завёрнутые. Помнишь, где, наша Зорька, стояла? Вот, там, свёрток нашла, когда кур кормить, пошла. Бог, не Ермошка! Видит, в окошко». Татьяна, поставила кирзовые сапоги, на пол, перед мужем.
«Ну, надо ж!»– удивился Иван, присматриваясь к сапогам:-«И размер, наверно, мой! Не зря, Илья, в деревню, наведался, толк вышел». Кирзовые сапоги, были начищены и подбиты подковами, на каблуках.
«Это, кто ж, такой щедрый?»– удивилась Татьяна, поглаживая мужа, по спине:-«Может, и мне, сапожки подарит?»
«Если подарит, то пристрелю, его»– усмехнулся Иван, доедая картоху, с огурцами и яйцами:-«У него, есть жена, да и дети имеются. Пусть, им, сапожки дарит».
«Ну, чо, ты, впрямь?»– обиделась Татьяна, надув губки:-«Я, тоже, сапожки хочу».
«Хоти. Вот, будешь, у меня, ладная! То так, и быть, куплю, тябе, сапожки, городские, магазинные!» Иван, обнял жену, прижавшись, к её, тёплому животу, головой. Татьяна засмеялась.
«Тогда, я, буду, ладной и доброй»– Татьяна, поцеловала мужа:-«Пойдём, на печку. Ночь, на дворе. Отогреемся». Ночь, завывала, тихо, ветром, в трубах, печей.
Утром, Иван, собрался, идти, к Белкину.
«Я, в церкву пойду. Мне, разнарядку дали, в лесхозе, на пять мешков, овса и пшеницы. Пойду, получу, раз все, получили, в деревне»– сказал Иван, одевая старые сапоги:-«Вернусь, надеюсь, скоро».
«А чо, ты, старые сапоги надел? Новые ж, есть!»– удивилась Татьяна.
«Про